Как все знают, в Германии на основе результатов, полученных теорией наследственности, приложенной к расе, расовой гигиене и демографии, уже некоторое время применяются меры с целью поставить преграду передаче потомкам дефектной наследственности. Здесь не место рассматривать основы таких мер или дискутировать по их поводу. Просто отметим: что касается предела действия законов наследственности, во многих случаях его невозможно установить с абсолютной точностью. Должна быть достаточной сама мысль о возможности риска, чтобы побудить любого человека, обладающего этическим сознанием, придерживаться твердой линии поведения и держать под контролем все то, что ему может диктовать слепой инстинкт или простая сентиментальность.

Очевидно, необходимо сказать то же самое о скрещивании европейских рас с другими расами. Одно из обстоятельств, которые способствовали принятию "расистских" позиций в Италии, была как раз необходимость предотвратить смешение кровей в нашей новой колониальной империи. Но, еще раз, решающую роль играет, прежде всего, внутреннее убеждение: надо отдавать себе полный отчет в том, что будет просто предательством своей крови, своих предков, а также и преступлением против потомков, если для удовлетворения каприза и из-за пассивности в отношении собственных физических инстинктов или сантиментов произойдет загрязнение расы. Нет необходимости, на этом этапе, предполагать чистоту расы в абсолютном смысле: если общий тип "смешанный", это еще один довод в пользу необходимости предохранения от всякого дальнейшего смешения крови и необходимости защиты, поскольку у него нет "доминантных" характеристик чистого типа, который (при определенных обстоятельствах, к которым мы еще вернемся) может без труда абсорбировать и организовать по своим законам (причем сам он при этом не изменяется) разнородные элементы, появившиеся в результате скрещивания.

Защита от смешения кровей и изоляция элементов, в которых раса уже подавлена, - таковы основные аспекты профилактического расизма, на соблюдение которых должны быть направлены меры "расовой гигиены", которая тесно связана с общей демографией. Но наш расизм идет дальше: он включает не только меры чисто негативные, то есть защитительные, на также и позитивные - меры по интенсивному укреплению расовых элементов и селекции. В этой связи становится ясно, что было бы бесполезным только принимать запретительные законы: основная цель - формирование инстинкта, совершенствование чувства ответственности. Здесь надо вновь вернуться к такой деликатной проблеме, как выбор партнера в супружестве, причем подразумевается, что он (она) будет того же уровня. Сфера выбора партнера - это единственная сфера, где можно перейти от теории к практике и приложить позитивные усилия, чтобы раса последующих поколений данной нации (нации в общем смысле) постепенно очищалась, поднималась и все более приближалась к типу, характерному для высшего ядра (или расовому идеалу), присутствующему на этом уровне.

Если пожелать следовать в этом направлении, необходимо не только иметь общее расистское сознание, но - и прежде всего - четкий расовый идеал (не теоретически, а как объект реальных и искренних устремлений, которые должно разделять наибольшее возможное число людей данного народа). Чтобы добиться этого, необходима методичная и упорная воспитательная работа. Очевидно, что она должна быть направлена прежде всего на молодежь, и с этой целью должны использоваться все возможные средства: примеры из прошлого, специальная литература, даже кино. Нельзя отрицать, например, того большого воздействия на массы, которое оказали определенные американские фильмы, создавая образы популярных международных идолов (часто с расовой точки зрения). С помощью таких образов можно добиться возрождения, из самых истоков, данного человеческого идеала, соответствующего преобладающей расе. И если к "внушению", которое оказывают такие человеческие образы, добавить расовое сознание вместе с чувством внутреннего достоинства и ответственности, к чему мы постоянно призываем, тогда будут созданы необходимые предпосылки внутреннего выбора и консолидации расы.

Что касается супружеского выбора, то выбор женщины мужчиной является, несомненно, крайне важным, и не только потому, что на практике инициатива принадлежит, как правило, мужчине, но также из-за действия вполне определенных расовых законов. Согласно древним арийским учениям, касающимся расы, в результате скрещивания новорожденный мужского пола получает "доминантные" характеристики, а женского, напротив, "рецессивные". Отсюда следуют два важных закона:

1) У потомков от брака мужчины "низшей" расы с женщиной "высшей" расы раса последней оказывается подавленной и загрязненной.
2) У потомков от брака мужчины "высшей" расы с женщиной "низшей" расы раса последней может быть улучшена и практически нейтрализована.

При рассмотрении данного вопроса мы исходим здесь из того, что понятия "высшая" и "низшая" относительны и применимы к расам, которые в действительности не присутствуют в каком-либо данном европейском народе. Эти два закона основываются на внутренних, духовных условиях, о которых мы уже говорили в наших различных трудах по расовому вопросу: здесь мы их приводим лишь для того, чтобы подчеркнуть их очевидную важность в вопросе о супружеском выборе и расовой селекции. Новая необходимость, новый инстинкт, образы, навеянные четко определенным расовым идеалом, должны постепенно привести нации в порядок. Не в смысле рационализировать их, как это может иметь место в каком-либо государственном зоотехническом учреждении, а в смысле сделать их политику осознанной, с тем чтобы их определяли не только старые сантименты или желания (и еще в меньшей степени определенная экономическая, утилитарная или конформистская конъюнктура), а чтобы в них присутствовали по крайней мере на равных интересы и склонности типа людей, которые в высшем смысле представляют "расу". По этой причине расизм должен прояснить и уточнить свою позицию в области демографии, особенно в отношении так называемой "демографической кампании", поддерживая ее дух на основе законов наследственности, так как вероятность противодействия селекции всегда существует.

Мы имеем здесь в виду, что в области демографии мы не можем довольствоваться исключительно количественными критериями (рождение наибольшего количества детей), поскольку надо также рассматривать и качественный аспект; надо задаваться вопросом - каких детей хочет иметь быстро растущая нация. Простое неразборчивое размножение без учета расового состояния всей нации может способствовать и, в конце концов, привести к вторжению элементов менее желательной расы (поскольку в связи с известными обстоятельствами размножаются именно эти элементы) в ущерб высшей, но меньшей по численности расе. В этом случае действует обратная селекция, детально описанная в работах Ваше де Лапужа (Vacher de Lapouge), которая приводит к падению расового уровня нации. Такая опасность (которая во многих цивилизациях оказалась смертельной для политических органов, созданных различными ядрами господствующих арийских рас) может быть нейтрализована, если Государство последовательно ведет воспитательную работу, направленную на распространение идей, о которых мы уже говорили, до тех пор пока не будут достигнуты явные позитивные результаты в деле супружеского выбора и, в более общем плане, внутри данной нации.

Мы уже сказали, что в соответствии с "тоталитарной" концепцией фашистского расизма раса не сводится только к простому биологическому субъекту. Человеческое существо - это не только тело, это также душа и дух. Но научная антропология либо исходила из материалистической концепции человеческого существа, либо, признавая реальность принципов и нематериальных сил в человеке, довольствовалась, однако, тем, что ограничивала проблему расы рамками физиологии.

Даже в многочисленных современных трудах по расизму позиции авторов относительно того, как связаны между собой раса, тело и дух, страдают отсутствием четкости; более того, в них можно уследить даже опасные отклонения, которые, естественно, максимально используют противники расизма. С нашей точки зрения, необходимо решительно выступать против такого расизма, который считает все духовные способности и всю человеческую ценность простым следствием расы в биологическом смысле этого термина и который постоянно преуменьшает значение высшего и низшего (более или менее согласно своему собственному продвижению в сторону дарвинизма и психоанализа). Но также надо выступать и против тех, кто придерживается точки зрения расизма, занимающегося проблемами антропологии, генетики и биологии, с целью доказать, что, конечно, существует раса, но она не имеет ничего общего с проблемами, ценностями и с собственно духовной и культурной деятельностью человека.

Наша позиция, утверждающая, что раса существует как физически, так и духовно, отметает обе эти точки зрения. Раса - это глубинная сила, которая проявляется как в физическом плане (раса физическая), так и в духовном (внутренняя, духовная раса). В широком смысле слова, чистота расы имеет место, когда наблюдается совпадение этих двух факторов, то есть когда физическая раса созвучна и соответствует духовной, или внутренней, расе, и способна служить ей, являясь наиболее адекватным органом для ее выражения.

Необходимо еще раз подчеркнуть революционный характер такой точки зрения. Утверждение, что существует духовная раса, идет вразрез с эгалитаристским и универсалистским мифом, в том числе в культурном и этическом плане, и на голову разбивает рационалистическую концепцию, которая утверждает "нейтральность" ценностей; в конечном итоге утверждается принцип и ценность отличий, в том числе в духовном плане. Отсюда следует совершенно новая методология. Ранее в отношении какой-либо данной философии задавался вопрос о том, "истинная" она или "фальшивая", в отношении какой-либо данной морали требовалось определить понятия "добро" и "зло". Так вот с точки зрения расистского менталитета все это представляется второстепенным: не ставится вопрос об определении, что является "добром", а что "злом"; ставится вопрос, для какой расы может быть верной данная концепция, для какой расы может быть ценной и подходящей данная норма. Можно сказать то же самое о юридических нормах, об эстетических критериях и даже о системах познания природы. "Истинность", ценность или критерии, которые для данной расы являются действительными и полезными, могут вовсе не быть таковыми для другой расы и даже привести к прямо противоположным результатам, если их взяла бы на вооружение другая раса, к ее денатурализации и деформации. Таковы революционные последствия в сфере культуры, искусства, мышления, социологии, происходящие из теории духовной расы в отличие от расы физической.

Однако надо уточнить, с одной стороны границы изложенной здесь точки зрения, с другой - различия, которые необходимо проводить между расой души и расой духа. К расе души относится все, что сформировано в плане характера, восприимчивости, естественных наклонностей, "манеры" действия и реакции, отношения к собственному опыту. Здесь мы входим в область психологии и типологии, науки о типах, которая развилась в форме типологического расизма (или расистской типологии) - науки, которую Л.Ф. Клаус назвал психоантропологией. С точки зрения этой науки "раса - это общность людей, которая характеризуется не теми или иными психическими и физическими признаками, а стилем (манерой поведения, образом жизни), который проявляется посредством этих признаков".

Сразу же можно констатировать различие между чисто психологической концепцией и расистской, которая идет дальше. Психология определяет и изучает некоторые абстрактные склонности и способности. Некоторые расисты пытались распределить эти склонности между различными расами. Со своей стороны, расизм второй степени, или психоантропология, действует по-другому: он утверждает, что все эти склонности присутствуют, хотя и по-разному, в различных расах, но в каждой расе они имеют различные значения и функции. Например, расизм не считает, что одна раса характеризуется героизмом, а другая наоборот меркантилизмом. Во всех человеческих расах встречаются люди, предрасположенные к героизму или меркантилизму. Но эти склонности проявляются у людей разных рас по-разному. Можно сказать, что герой, исследователь, торговец, аскет и т.д. выступают у различных рас в различных формах, обусловленных внутренней расой. Чувство чести так, как оно проявляется у человека, например, нордической расы, отличается от проявления этого чувства у "западного" или "восточного" человека. То же можно сказать о чувстве верности, и т.п.

Все это призвано уточнить значение концепции "расы души". Концепция "расы духа" отличается от нее тем, что она не занимается различными типами реакции человека на среду и на обычный каждодневный опыт, но занимается его различными отношениями с духовным, надчеловеческим и божественным миром, как это проявляется в форме, характерной для созерцательных систем, мифов и символов, а также для самого разнообразного религиозного опыта. В этой области также присутствуют общие знаменатели или, если хотите, сходства вдохновения и позиции, которые опять-таки ведут к дифференцированной внутренней причине, которая как раз и является "расой духа".

Однако теперь необходимо рассмотреть, до каких пределов может простираться расистская норма различий и детерминизма расовых ценностей. Этот детерминизм является реальным и решающим, даже в области духовных проявлений, когда речь идет о свершениях, характерных для "гуманистического" типа цивилизации, то есть цивилизаций, в которых человек закрыл для себя путь к любой возможности действительного контакта с миром трансцендентного, потерял все истинное понимание познаний, относящихся к этому миру и к традиции, действительно достойной этого имени. Однако, в противном случае, когда речь идет о действительно традиционных цивилизациях, действенность "рас духа" не выходит за определенные пределы: это касается не содержания, а только различных форм выражения, которые у разных народов, в разные циклы цивилизации приобрели идентичные и объективные по существу опыт и познания, потому что они действительно относятся к сверхчеловеческому плану.

Граф Гобино, которого в определенном смысле можно считать отцом современного расизма, никогда не скрывал глубинных причин своего выбора: на написание знаменитого "Эссе о неравенстве человеческих рас" в 1853 году его подвигла реакция всего его существа против "демократической и эгалитарной трясины", в которую все больше погружались европейские нации.

Так вот именно этот пафос должен сопровождать всякую последовательную расистскую позицию и, следовательно, проявляться вполне определенным образом в общественно-политической сфере. Разумеется, такие выводы могут привести только к основным идеям фашизма, которые в результате укрепляются и обретают новую силу.

Объявить себя расистом на деле означает подняться против демократического мифа, по которому высшей ценностью является "человечество" в единственном числе, в то время как все отдельные личности от природы равны. Такого человечества, о котором говорят как о священной корове, как об одном из бессмертных принципов Евангелия, не существует или в наших глазах оно мало что значит.

Должно быть совершенно ясно, что в наши намерения не входит отрицать существование определенного ряда факторов, которые являются общими для большинства людей; но мы ставим также и вопрос о наличии другой стороны - существовании отличий, таких же очевидных, неоспоримых и не менее реальных. Так вот, если устанавливать шкалу ценностей между теми и другими, надо сделать четкий выбор, так сказать, снова "активизировать" внутренние устремления. Расизм - и в этом мы убеждены - определяется в соответствии с классическим духом, характерной чертой которого было превознесение всего, что имеет форму, лицо, отличие в противоположность всему бесформенному, универсальному, недифференцированному. Классический идеал (и, добавим, также и "арийский") - это космос, то есть совокупность природы и четко индивидуализированных субстанций, соединенных в единое целое органичным и иерархическим образом. Он не имеет ничего общего с более или менее романтическим или пантеистическим идеалом хаоса; в принципе, отсутствие дифференциации всегда ниже того, что имеет форму.

Согласно такой концепции мифическое "человечество" из демократической басни представляется, с нашей точки зрения, просто общим знаменателем, коллективным субстратом, который может представлять для нас интерес только с точки зрения живых, конкретных и четко определенных форм, в которых он существует. Так вот эти формы и есть расы, то есть общности людей как по крови и инстинкту, так и по духу. Расист, таким образом, признает отличие у других и хочет, чтобы так же признавалось его отличие от других: быть отличным, быть самим собой - это не зло, а добро. В какой же момент действительно существовало это так называемое человечество? Когда из четко определенного мира происходит инволюция к миру хаотическому, коллективистскому, недифференцированному, который можно представить себе разве что как ужасную последнюю стадию процесса всеобщего уравнивания и социального и духовного распада. В тот момент, когда гипотетически еще существуют какие-то физические различия и их считают случайными, неважными, несущественными и ничтожными. Вот что скрывается за эгалитарным мифом и за либерально-демократической идеологией.

В противоположность этому, в расистском видении жизни любые отличия (включая физические) являются символическими: внутреннее проявляется во внешнем, то, что является внешним, - это символ, знак или симптом чего-то внутреннего. Таковы основополагающие принципы современного расизма. С римской и фашистской точки зрения, то есть с нашей, особенно важно подчеркнуть это классическое предназначение расизма, которое мы уже упоминали: твердость воли, отрицание всего, что является недифференцированным, возвращение к истокам нашей старинной мудрости: "Познай себя и будь самим собой". Верность своей собственной природе, то есть своей крови и своей расе - таков внутренний этический и духовный эквивалент тех идей, которые предоставляют теории научного расизма генетика, биология и учение о наследственности. И таковы четкие директивы для расового воспитания, которые следуют из этого.

Каково же в частности значение для практической жизни закона наследственности во внутреннем плане?

Это значение имеет двойственный характер. Во-первых, оно состоит в преодолении расистским сознанием либеральной, индивидуалистской и рационалистической концепции. Индивид - это не подобие атома, субъект в себе, который живет и имеет смысл только для себя самого. Напротив, расизм представляет себе индивида в качестве функции данного общества и соответственно оценивает его, как в пространстве (то есть как расу живых индивидов), так и во времени (то есть как группу людей одной родословной, одной традиции или одной крови). Что касается первого аспекта (то есть ценности индивида в качестве органической функции единого целого в пространстве), можно констатировать определенную конвергенцию расизма. Что же касается второго аспекта (а именно, единства во времени), расистское сознание придает термину "Традиция" более живое, более стимулирующее и более внутреннее значение, чем то, которое придают ему обычно. В самом деле, очень часто этому слову дается чисто "историческое", культурное и "гуманистическое" значение (если это не самая обыкновенная риторика). Когда под словом "традиция" понимается сумма творений, приобретений и верований, унаследованных от наших предков, мы еще далеки от того, чтобы выявить главное, глубинный субстрат всякой традиции, достойной так называться. Этот субстрат - кровь, раса, чувство единства не столько на основе верований наших предков, сколько на основе самих сил, из которых родились вышеуказанные явления (силы, которые несмотря ни на что сохраняются в нашей крови, в самых таинственных и священных глубинах нашего существа). Таким образом, расизм дает жизнь традиции и делает осязаемым ее характер, он приучает видеть в нашей истории не цепь более или менее знаменитых "мертвецов", а выражение чего-то такого, что еще живо в нас и с чем мы внутренне едины. Мы являемся носителями наследия, которое нам передали и которое должны передать и мы - и в этих условиях есть нечто, что побеждает время, что заставляет предощущать то, что мы назвали "внешней расой".

Вернемся, однако, ко второму значению расистской концепции, благодаря которому мы понимаем, почему расизм является полным отрицанием теорий Ламарка, а также частично и марксистских теорий, касающихся влияния окружающей среды. Утверждение, что среда определяет человека и расы, фальшиво. Не важно какая - природная, историческая, общественная или культурная - среда может только влиять на "генотип", то есть на манеру, в которой проявляются в индивиде или в данной группе, внешне и случайно, определенные наследственные расовые тенденции, которые всегда будут первым, исходным, основным и неустранимым элементом. Быть расистом, таким образом, означает ясно сознавать тот факт, что именно силы, коренящиеся в самой глубине нашей (а не механические и бесстрастные влияния окружающей среды), являются действительно определяющими в нашем существовании, нашем характере и наших призваниях. Эта точка зрения, между прочим, приводит нас к новым историческим перспективам: отвергая теорию окружающей среды, таким же образом отвергается идея того, что великие цивилизации прошлого определялись их географическим положением, действием природных условий и даже историческими условиями в узком значении этого слова, а также экономикой. Напротив, у людей форму различным цивилизациям, иногда даже во враждебном окружении, дала их решающая внутренняя сила (однако необходимо повторить, не у абстрактных людей, а у людей как представителей определенной расы, как физической, так и духовной). Эта раса - внешняя и внутренняя - не только является причиной того, что в совокупности данного народа некое предназначение относится к группе данных индивидов; также в результате этого в некой среде и в данную эпоху зародилась цивилизация скорее воинов, чем торговцев; аскетов, а не гуманистов, и т.д. Эти фатальные и пугающие силы, которые живут внутри нас, придают форму самой нашей природе, связаны с тайной происхождения и еще раз показывают, что именно они являются решающими.

Каковы отношения между индивидом (и в общем смысле человеческой личностью) и этими силами? Некоторые считают, что, признавая расизм, можно впасть в новую форму детерминизма, на этот раз внутреннюю: раса - это все, а личность как таковая - ничто. По этой причине иногда возникает подозрение в неясном, смутном коллективизме, возвращении к клановому духу, к промискуитету дикой орды. Но реальность состоит совсем в другом - можно с основанием сказать, что если индивид не существует вне расы, то в определенном смысле и раса не существует вне индивида или, точнее, вне личности. Если вложить в эту формулировку ее полный смысл, следует вспомнить аристократическое содержание таких выражений как "породистый человек" (дословно "человек расы"), или "обладать породой". Звучит несколько парадоксально, но можно сказать, что раса на самом деле существует только в тех ее представителях, которые действительно являются "породистыми", "людьми расы". Другими словами, раса - это наследственность, но в то же время и коллективный субстрат, поскольку она имеет тенденцию выражаться во всех индивидах и каким-то образом достигает в некоторых полной и совершенной реализации. И как раз здесь утверждается действие и значение индивида, личности. У действительно высших людей раса проявляется на уровне ценностей настоящей личности. Расовую наследственность можно сравнить с достоянием, полученным от предков и передаваемым потомкам. Нет никакого детерминизма, поскольку потомки имеют полную свободу распорядиться этим достоянием по своему усмотрению: так, может возобладать тенденция к его сохранению и приумножению, что приведет к расцвету.

Или наоборот - может возобладать тенденция к размыванию и снижению расовых характеристик. Из того, что предок - как духовный, так и биологический - передал ему, индивид может, если будет оставаться верным своей расе, извлечь силы, необходимые для достижения личного совершенства и для воплощения цельного идеала своей расы. Либо в результате смешения кровей и рождения метисов может загрязнить эту наследственность, разрушить ее, поставить на службу детерминизму, так что в конце концов расовая наследственность будет задушена различными парализующими или растворяющими влияниями.

По этой причине, если расистское сознание признает значение и роль личности в расе, оно стремится, с другой стороны, пробудить в индивиде четкое понимание своих обязанностей по применению своей свободы в отношении расового достояния, как биологического так и духовного, которое передала ему длинная цепочка поколений.

Никакой расист, даже наиболее экстремальный, не будет отрицать, что такие выражения как "белая раса", "германская раса", "англосаксонская раса" и даже "еврейская раса" с научной точки зрения некорректны. Когда мы здесь говорим о народах и нациях, мы отдаем себе полный отчет, что в нашу эпоху никакой народ или нация не могут претендовать на звание единой, чистой и однородной расы. Мы сейчас покажем это, отдавая себе отчет в том, что сегодня, когда говорят о расе, имеют в виду не крупные общие категории антропологии вчерашнего дня (которая довольствуется тем, что говорит о расе белой, черной, красной, желтой и т.д.), а о наиболее индивидуализированных и самобытных этнических единицах, которые можно в некотором роде сравнить с элементарными частицами (или элементами), которые являются фундаментальными понятиями химии при изучении соединений. Нации и народы являются таким образом соединениями (более или менее стабильными и однородными) таких элементов. У Деникера, например, слово "раса" относится к совокупности характеристик, которые первоначально наблюдались у совокупности индивидов, но которые сегодня разбросаны в различных пропорциях среди различных этнических групп, которые и являются современными народами и нациями, группами, которые отличаются друг от друга в основном языком, образом жизни, привычками и т.д.

Каковы же в таком случае отношения между национальной идеей и расовой идеей?

Где находится преобладающий элемент - у нации или у расы? Хотя это и нелегкий вопрос, его стоит поднять, поскольку если наша позиция будет страдать отсутствием ясности, будет невозможно проникнуть в смысл и основу всех практических и "оперативных" аспектов расизма и особенно селективного расизма. Как народы, так и нации представляют собой синтез. Можно согласиться с мнением, что элементы, которые являются составными частями такого синтеза, не будут исключительно расовыми, когда раса представляется как чисто этническая и антропологическая единица. Но мы не разделяем такого представления о расе. Для нас раса - это сущность, которая проявляется как физически, так и духовно. Различные формы культуры, искусства, религии и т.д. - это проявления расы души и духа. В этой связи элементы, которые не являются ни этническими, ни антропологическими и которые позволяют дать определение понятия нация, также могут стать объектами "расистских" исследований.

Теперь нужно сказать несколько слов о последствиях кровосмешения. Прежде всего, подчеркнем, что когда смешиваются разнородные расы, результатом является не только денатурализация потомков, собственных характерных черт и соответствующих чистых типов. Наблюдается по существу гораздо более серьезная по своим последствиям гибридизация, то есть появление потомства, у которого физическая раса данного типа не соответствует ни "расе души", ни "расе духа", которые обычно должны совпадать и которые первоначально были едины; наблюдается их несходство и как следствие часто внутренний разрыв.

Во-вторых, необходимо рассмотреть сущность концепций, которые являются частью теории Менделя о наследовании "доминантных" и "рецессивных" характеристик. Можно считать, что при скрещивании у потомства на протяжении одного или нескольких поколений преобладающими становятся только характеристики одного из этих двух типов; может даже показаться, что не было никакого смешения кровей, никакого ухода в вырождение или гибридизацию. Но это только видимость. Наследственный потенциал (включая и потенциал других типов) передается и действует в среде потомков, но в латентной форме; это, так сказать, "хитрости" природы, так как в течение данного цикла доминирующим будет только влияние наследственного потенциала первого типа. Но характеристики второго типа появятся вновь в следующем поколении или в следующих поколениях, проявятся совершенно определенно и будут определяющими в соответствующей форме. Именно эти латентные характеристики определяют "рецессивное" качество в противоположность "доминантному" качеству.

Если в строго биологической среде, среде естественных видов (растительных или животных) "рецессивная" и "доминантная" функции чередуются и подчинены объективным и беспристрастным законам, то в приложении к человеческим расам необходимо вновь отметить действие духовного фактора. Некоторое качество будет "доминантным" и за пределами скрещивания, которое остается закрытым до определенных пределов, поскольку сохраняется определенное напряжение, определенное присутствие, так сказать, "себя самого", присутствие расы. Когда это напряжение спадает, "доминантное" качество перестает быть таковым, и начинают проявляться чужеродные влияния (которые до этого момента были вынуждены оставаться рецессивными, то есть присутствовали только в латентной форме).

Установив эти элементарные понятия расовой доктрины, можно начать рассмотрение проблемы отношений между расой и "нацией" и между расой и "народом". Мы уже сказали, что как нации так и народы сегодня являются, строго говоря, смешанными этническими сообществами, нынешняя форма которых является результатом самых разнообразных исторических превратностей судьбы. Они впитали в себя не только различные "физические расы", но также и различные "духовные расы", которые представляют собой глубоко запрятанный субстрат элементов цивилизаций и разнообразных культурных влияний. Точка зрения относительно наций, которая преобладала в эпоху демократии, имела исторический и агностический характер: проблема происхождения и формирования наций не рассматривалась, существование данной общности принималось как "свершившийся факт", просто прилагались усилия, чтобы поддерживать определенное равновесие между различными силами, которые действуют в ее среде, зачастую в противоречивых формах.

Расизм меняет концепции Государства и нации, определенные фашизмом. Нельзя более уклоняться от рассмотрения проблемы происхождения, поскольку признается, что политический курс не может быть "системой равновесия", а должен основываться на твердом руководстве Государством и нацией со стороны элиты, ядра, которое представляет самые ценные и самые достойные элементы по сравнению с какими-либо другими. Именно в этот момент требуется вновь поставить вопрос о формировании наций и под углом, весьма отличным от старого, с точки зрения исключительно исторической перспективы. У истоков любой действительно национальной традиции мы видим относительно чистую и однородную расу, по крайней мере расу доминирующую по отношению к другим расам, которые ей подчиняются. Так что можно констатировать, что на протяжении веков эта первоначальная раса пережила различные перипетии, в результате которых потеряла свою энергию, либо посторонние влияния привели к образованию социально-политических субъектов, в которых в силу действия природных и духовных законов проявляется смешение, связанное с допущением элементов, характерных для других рас, в результате чего то, что до этого момента имело "доминантный" характер, остается всего лишь в размытой, "рецессивной" форме. С другой стороны, можно также констатировать спорадическое возрождение, повторное появление первоначальной расы и первоначальных традиций - тенденция, которая сохраняется несмотря ни на что, тенденция к освобождению, тенденция вновь дать жизнь формам и свершениям в соответствии со своей собственной природой.

Согласно этой новой манере видения должна быть написана и преподаваться вся наша "национальная история", не с точки зрения абстрактных знаний или бесплодных сетований, а с тем чтобы продвигать решения внутреннего порядка и формирование твердой воли. Следовательно, необходимо до конца впитать в себя идею того, что внутри "нации" существовала и всегда существует "высшая раса". Все, что привнесено извне, из других рас и добавляется к единой национальной традиции данной расы, не имеет и в принципе не может иметь позитивной ценности, разве что постольку поскольку расовые корни других народов сходны и преобладают условия, благодаря которым первоначальное ядро может сохранить - прежде всего в духовной сфере - свое "доминантное" качество. В противном случае это добавление - вещь ненужная, парализующая или даже тлетворная.

Что же касается будущего, то если ставится цель сохранить сплоченность, единство систем, соответствующих данному народу, необходимо отдавать себе отчет об опасности, заключающейся в принципе "отпущения истории на самотек". Напротив, нужно действовать с той целью, чтобы часть нации, наиболее ценная с расовой точки зрения, сохранялась и даже развивалась на протяжении последующих поколений и чтобы в общем менее ценные (или просто второстепенные) ее компоненты не распространялись и не укреплялись, чтобы они не стали преобладающими.

Именно в различных перипетиях и в различные эпохи национальной истории острый взгляд должен привыкнуть узнавать скрытые аспекты и в расовом плане находить альтернативу влиянию элементов, которые из рецессивных становятся доминантными (и наоборот) и которые порождают периоды или циклы, которые не только являются этапами однородного и непрерывного процесса, но также и системами и проявлениями того или иного из этих компонентов, которые можно ассоциировать с ходом истории.

С этой точки зрения "раса" означает, вне всякого сомнения, нечто большее чем просто нация, это руководящий и формирующий элемент нации и ее доминантной цивилизации. И это полностью согласуется с фашистскими идеями. Фашизм (и этим он отличается от национал-социализма и превосходит его) на деле отвергает концепцию "нации" вне Государства. Для фашизма именно Государство придает форму и сознание Нации. Но Государство - это не абстрактный и беспристрастный субъект; согласно идеям фашизма, Государство - это также и инструмент политической элиты наилучших элементов нации. Расизм делает еще один шаг вперед: эта элита призвана подхватить факел расы и ее наиболее возвышенных традиций, присутствующих в национальном компоненте. И когда Муссолини говорил в 1923 году: "Рим всегда останется - и завтра и в грядущих веках - вечно живым сердцем нашей расы; это непреходящий символ нашей жизненной силы", - он тем самым безошибочно указывал направление единственно правильного пути: идеальная раса итальянской нации - это римская раса, которую мы называем также арийско-римской.

Вспомним также, что говорил Муссолини в 1923 году, выступая перед фашистской элитой: "Вы представляете собой по истине чудо нашей древней и удивительной расы, которая, конечно, знала мрачные времена, но никогда не знала сумерков упадка. Если иногда казалось на какое-то время, что она находится на закате, то она всегда возрождалась с еще большей силой". Все это точно соответствует тому, что мы только что изложили в рамках "расизма" относительно наследственной устойчивости первичной расы и перипетий, связанных с чередованием "доминантных" и "рецессивных" форм на протяжении "национальной" истории.