стр 266 "...Вы очень скоро заметите, сколь многим я обязан Вам в изложении относящегося к XVII веку учения о суверенитете." из письма В. Беньямина - Шмитту, 1930
стр 267 В 1955 читатель "Происхождения немецкой трагедии" уже не находит ссылок на Шмитта - их убрал готовивший книгу к изданию Т. Адорно - а в 1966 г. цитированное письмо не включается в собрание писем Беньямина под ред. Г. Шолема.
стр. 268 Проф. Я. Тауберс, ученик Шолема: "Я был скорее удручён, нежели увлечён тем, что конституция государства Израиль разрабатывается в соответствии с путеводнеыми нитями "Учения о конституции" Шмитта." Таубес написал письмо своему другу, Армину Молеру, бывшему секретарём Э. Юнгера.
стр 269 "Написал я, примерно, следующее: Хайдеггер и Шмитт суть для меня самые значительные представители немецкого духа к. 20-х - н. 30х годов. То, что оба они связали себя с гитлеровским режимом, ставит меня перед проблемой, которую я не могу снять, просто указав на то, что нацизм взывал к самым низменным инстинктам. Я ещё напомнил себе, что оба они происходили из католической среды, как, впрочем, и Гитлер, и Геббельс." Это письмо через Юнгера попало к Шмитту, а тот, сделав копию, разослал друзьям, сопроводив рассуждениями о том, что еврейский интеллектуал понял его лучше, чем многие коллеги, с которыми он проработал вместе долгие годы.
стр 270 В 50-е и даже в 60-е Шмитт - козёл отпущения par exсellence . Хайдеггер, Фрайер, Гелен продолжают преподавать, Юнгер не испытывает видимых утеснений. Шмитт же дважды интернирован, университетской карьере приходит конец.
стр. 271 Впрочем, как ещё следовало относиться к человеку, вступающему в нацистскую партию 1 мая 1933, в день, объявленный официальным праздником труда? <...> Столь же демонстративно, подчёркивая символику происходящего, в этот день вступает в НСДАП Хайдеггер.
стр. 276 Шмитт не разочарован в режиме (разве что много позже). Это режим - окончательно укрепившись - не принимает его.

тест

The Quran Compiled by Imam Ali

Имам Али (а) был ПЕРВЫМ, кто собрал полный список Корана, который и хранил - это не оспаривал никто из исламских учёных. Большое количество шиитских и суннитских традиций указывают на то, что после смерти Пророка (с) Имам Али (а) поклялся, что он не покинет его дом, пока не соберёт Коран.

суннитские ссылки:
- Fat'hul Bari fi Sharh Sahih al-Bukhari, by Ibn Hajar al-Asqalani, v10, p386
- al-fihrist, by (Ibn) an-Nadim, p30
- al-Itqan, by al-Suyuti, v1, p165
- al-Masahif, by Ibn Abi Dawud, p10
- Hilyatul awliya', by Abu Nu'aym, v1, p67
- al-Sahibi, by Ibn Faris, p79
- 'Umdatul Qari, by al-Ayni, v20, p16
- Kanzul Ummal, by al-Muttaqi al-Hindi, v15, pp 112-113
- al-Sawa'iq al-Muhriqah, by Ibn Hajar al-Haythami, Ch. 9, Section 4, p197
- Ma'rifat al-Qurra' al-kibar, by al-Dhahabi, v1, p31

Также существуют традиции от Имамов Ахль аль-Бейта, говорящие нам, что это было сделано Имамом Али (а) по прямому указанию Пророка (с) (al-Bihar, v92, pp 40-41,48,51-52).

В этой копии Корана были уникальные отличия:

а) она была сделана в соответствии с раскрытием, т.е. в порядке ниспосылания. По этой причине Мухаммад ибн Сирин (33/653 - 110/729), знаменитый учёный и табеин (ученик сподвижников), сожалел о том, что эта копия не попала в руки мусульман, написав: "если бы этот список был в наших руках, мы бы нашли в нём великое знание."

суннитские ссылки:
- at-Tabaqat, by Ibn Sa'd, v2, part 2, p101
- Ansab al-ashraf, by al-Baladhuri, v1, p587
- al-Istiab, by Ibn Abd al-Barr, v3, pp 973-974
- Sharh Ibn Abi al-Hadid, v6, pp 40-41
- al-Tas'hil, by Ibn Juzzi al-Kalbi, v1, p4
- al-Itqan, by al-Suyuti, v1, p166
- al-Sawa'iq al-Muhriqah, by Ibn Hajar al-Haythami, Ch. 9, Section 4, p197
- Ma'rifat al-Qurra' al-kibar, by al-Dhahabi, v1, p32

Суннитские учёные установили, что первая ниспосланная сура Корана была аль-Икра (аль-Аляк, сура 96).

суннитские ссылки:
- al-Burhan, by al-Zarkashi, v1, p259
- al-Itqan, by al-Suyuti, v1, p202
- Fathul Bari, by Ibn Hajar al-Asqalani, v10, p417
- Irshad al-sari, by al-Qastalani, v7, p454

Как известно, сура ал-Аляк не находится в начале существующего кодифицированного Корана. Мусульмане также согласны в том, что аят 5:3 был из числа последних ниспосланных (но не самым последним). Хотя доступный нам Коран завершён, порядок сур в нём противоречит порядку ниспосылания. Это было сделано некоторыми сподвижниками в худшем случае намеренно, в лучшем - по невежеству. По этой причине Имам Али (а) часто заявлял в своих проповедях: "спрашивайте меня, пока вы не утратили меня. Клянусь Аллахом, если вы спросите о чём-либо, что случится до Судного Дня, я скажу вам об этом. Спрашивайте меня о Книге Аллаха - нет аятов, о которых я не знал бы."

- al-Riyadh al-Nadhirah, by al-Muhib al-Tabari, v2, p198
- at-Tabaqat, by Ibn Sa'd, v2, part 2, p101
- al-Isabah, by Ibn Hajar al-Asqalani, v4, p568
- Tahdhib al-Tahdhib, by Ibn Hajar al-Asqalani, v7, pp 337-338
- Fathul Bari, by Ibn Hajar al-Asqalani, v8, p485
- al-Istiab, by Ibn Abd al-Barr, v3, p1107
- Tarikh al-Khulafa, by al-Suyuti, p124
- al-Itqan, by al-Suyuti, v2, p319

б) Этот список содержал комментарии и герметическую интерпретацию (тафсир и та'виль) Пророка (c), некоторые из которых были ниспосланы как Откровение, но не как часть Корана (всего в списке, т. обр., было 17000 строф). Небольшое количество таких текстов может быть найдено в Усуль аль-Кафи. Как известно суннитам, хадис аль-Кудси - также является Откровением, но не частью Корана. На самом деле Коран свидетельствует о том, что всё, сказанное Пророком, было Откровением (53:3-4).

в) Этот уникальный список также содержал причины ниспослания (Asbab al- Nuzul) конкретных аятов. Так как Имам Али (а) знал эти факты, он часто повторял: "нет аятов, о которых я не знал бы - что они раскрывают".

суннитские ссылки:
- Hilyatul Awliyaa, by Abu Nu'aym, v1, pp 67-68
- at-Tabaqat, by Ibn Sa'd, v2, part 2, p101
- Kanzul Ummal, by al-Muttaqi al-Hindi, v15, p113
- al-Sawa'iq al-Muhriqah, by Ibn Hajar al-Haythami, Ch. 9, Section 4, p197

Собрав эту копию, Имам Али (а) представил её новым правителям и сказал: "это книга Аллаха, вашего Господа, в порядке ниспослания Пророку", но они ответили: "Мы не нуждаемся в этом". Тогда Имам Али (а) забрал список и сказал, что они никогда более не увидят его. Сообщается, что он продекламировал при этом: "с тех, кому даровано Писание, Аллах взял завет: "Вы непременно будете разъяснять Писание людям, не будете скрывать его". Но они отшвырнули завет и получили за это ничтожную плату. Сколь мерзко то, что они получают!" (3:187)

И Предводитель Верующих спрятал список, который затем переходил от Имама к Имаму, будучи скрытым до сих пор, так как после кодификации было решено оставить явным только один вариант, чтобы ни у кого не возникло желания деформировать Коран. С тех пор Коран с комментариями, собранными Али (а) доступен лишь Махди (да ускорит Аллах его приход).

"Мы ниспослали тебе Писание в разъяснение всего сущего как руководство к прямому пути, как милость и добрую весть для мусульман".(16:89)

Необходимо подчеркнуть, что все великие учёные-шииты согласны в том, что список Али и Коран, который мы держим в руках сегодня - абсолютно одинаковы, если не иметь в виду комментариев и порядка изложения - ничто не было ни прибавлено, ни изъято.

стр. 22 ...
Онемев, я стояла перед молодым охранником с узелком в руках - это всё, что осталось от моего отца. Его вещи ещё сохраняли запах одеколона Шалимар. Я уткнулась лицом в отцовскую рубаху, неожиданно вспомнив, как Катлин Кеннеди ходила в Рэдклиффе в меховой куртке своего отца много лет спустя после его убийства. Наши семьи часто сравнивали в политическом плане, а теперь между ними появилась новая жуткая связь. В ту ночь и много ночей потом я старалась удержать отца около себя, кладя его рубаху под подушку.
стр. 23
В последний раз я видела отца накануне. Боль от этого свидания была почти непереносимой. Ему не сказали, что на рассвете он будет казнён. Об этом не знали и мировые лидеры, официально обращавшиеся к военному правительству с просьбой о помиловании, среди них Картер, Тэтчер, Брежнев, Папа Иоанн-Павел II, Индира Ганди, главы почти всех мусульманских государств, Саудовской Аравии, эмиратов, Сирии. И уж конечно ни один трус из правительства Зии не решился объявить Пакистану день казни. Знали только мать и я. И то догадаться об этом помог нам случай.
cтр. 32
Слухи о том, как умер мой отец, распространились быстро. Палач сошёл с ума. Пилот вертолёта, на котором отправили в Гархи тело отца, узнав, что за груз он везёт, пришёл в такое состояние, что вертолёт пришлось посадить и заменить лётчика. Писали, что его пытали чуть не до смерти и еле живым отнесли на носилках к месту казни. Была и другая версия - отец погиб, когда в камере завязалась потасовка. Военные пытались заставить отца подписать "признание" в том, что он сам предложил Зие возглавить страну. Врач, вызванный, чтобы привести его в чувство, сделал массаж сердца и трахеотомию (этим можно объяснить следы, увиденные Назиром Мухаммедом на шее покойного). Однако все усилия врача оказались тщетными. Я склонна верить этой версии. Иначе почему на теле отца не обнаружилось физических следов повешения? И почему я вдруг проснулась в два часа ночи, за целых три часа до назначенного времени казни? И многие другие наши друзья, разбросанные по всему белу свету. Будто душа отца облетела напоследок всех, кто его любил.
стр. 34
Но не вся армия была превращена в обесчеловеченную машину. Когда нас привезли в аэропорт, экипаж военного самолёта выстроился как почётный караул, только с опущенными головами. Мать вышла из машины, и экипаж отсалютовал ей. Это был жест уважения, предназначавшийся вдове человека, который вызволил свыше девяноста тысяч солдат из индийских лагерей.
стр. 35
Здесь были похоронены несколько поколений нашей семьи, которым жилось не так горько, как нам: мой дед сэр Шах Наваз Хан Бхутто, бывший премьер-министр Джунагадха, его супруга леди Хуршид; мой дядя Сикандер Бхутто и его легендарный брат Имдад Али. Отец привозил меня сюда в 1969 году, перед моим отъездом в Гарвард. Мы остановились тогда между могилами предков, и он сказал:
- Что бы не происходило в твоей жизни, ты обязательно вернёшься сюда. Здесмь твои корни. Пыль, грязь, жара Ларканы в твоих костях. И здесь упокоятся твои останки.
Но я не плакала - мусульмане верят, что слёзы влекут дух усопшего обратно в землю, не давая ему освободиться.
стр. 45
Аль-Муртаза остаётся подлинным семейным очагом Бхутто. Неподалёку от нас находятся руины весьма развитой цивилизации долины Инда, относящиеся к 2500 г. до н. э. Мои братья, сестра и я - мы все страшно гордились тем, что растём под сенью Мохенджо-Даро. Нигде более не ощущалась с такой силой связь времён, ибо мы по прямой линии происходим от мусульман, в 712 году вторгшихся в эти пределы. Дневники одного из наших предков, содержавшие семейные предания, погибли во время большого наводнения, случившегося при жизни моего прадеда. Но нам с детства объясняли, что мы происходим либо от воинов-раджпутов, индусов, обращённых в ислам, либо от завоевателей-арабов, которые высадились на территории Синда и дали ей имя "врата в ислам".

Клан Бхутто - один из крупнейших в Синде - насчитывает сотни тысяч членов, разбросанных по всему Пакистану и по всей Индии, среди которых есть и бедные крестьяне, и богатые землевладельцы. Наша семья происходит непосредственно от прославленного вождя племени Бхутто - Сардара Додо Хана.

До земельной реформы 1958 года на семью Бхутто работало чуть ли не большинство сельскохозяйственных рабочих провинции Синд. Наши земли измерялись не акрами, а квадратными милями.
стр. 49
Дед убедился в том, какие преимущества даёт образование, глядя на городских индусов и мусульман, среди которых работал в бомбейском правительстве ещё при англичанах. Сколько бы ни пожимали плечами старейшины клана, он послал отца учиться за границу. Отец с отличием закончил Калифорнийский университет в Беркли, потом изучал юриспруденцию в Оксфорде, сдал на адвоката в "Линколнз Инн" и возвратился работать по специальности в Пакистан.
Мама родилась в семье горожан-промышленников, которая придерживалась куда более современных взглядов, чем землевладельцы. В семействе Бхутто женщины закрывали лицо и почти не покидали стен дома, а если выходили, то с головы до пят закутывались в чёрное покрывало. Мама и её сёстры не знали никаких покрывал и лихо водили машины по улицам Карачи. Они, дочери иранского бизнесмена, закончили колледж, а после создания Пакистана даже служили офицерами в женских военизированных подразделениях.
Когда отец и мать поженились в 1951 году, мать начала закрывать лицо; выходить из дому и навещать родителей ей разрешалось не чаще раза в неделю.
стр. 50
Я, старшая из четверых детей, родилась в Карачи 21 июня 1953 года. Мне было четыре года, а отцу - двадцать восемь, когда президент Искандер Мирза направил его в ООН. Мне было восемь лет, когда родители уехали, оставив на меня весь дом. Мама дала мне на продукты и на другие расходы деньги, которые я держала под подушкой. Я только-только осваивала сложение в школе, но каждый вечер шла на кухню, забиралась на высокий стул и делала вид, что проверяю счета вместе с Бабу - нашим старым и верным управляющим. К счастью, деньги были небольшие. В те времена на десять рупий можно было закупить провизию на всё семейство.

С трёх лет я ходила в детский сад, с пяти - в одну из лучших в Карачи школ - миссионерскую школу Иисуса и Марии. Преподавание там велось на английском языке, на котором у нас дома говорили куда чаще, чем на синди и фарси (родных языках отца и матери) или на урду - государственном языке Пакистана. Нас учили ирландские монахини. Вопрос о нашем с сестрой образовании даже не обсуждался в семье: мы должны были получить равные с братьями возможности. Это не противоречило и исламу.

Нам с детства было известно, что права женщин ограничивает не ислам, а мужчины, которые толкуют его по-своему. Пророк Мухаммед запретил убивать новорождённых девочек и требовал, чтобы женщины получали образование и имели право наследовать имущество задолго до того, как подобные права были предоставлены женщинам на Западе.

стр. 52
Мы читали Коран с муллой, приходившим к нам домой и занимавшимся нашим религиозным воспитанием. Главным было научиться читать Коран по-арабски и понять суть нашей веры. Часами мы бились над трудными арабскими выражениями - алфавит тот же, что и в урду, но грамматика и значение слов различаются примерно как английский и французский. Но молиться я научилась у мамы. Она очень серьёзно относилась к вере. Где бы она не находилась, чем бы ни была занята, она совершала предписанные пять намазов в день.
Когда мне исполнилось девять лет, мама и меня стала брать на молитву. Мать, как и большинство иранцев, была шииткой, остальные члены семьи - суннитами. Значения это не имело. В месяц мухаррам, когда шииты оплакивают убийство внука Пророка, я иногда одевалась в чёрное и вместе с мамой выполняла шиитские обряды. Я слушала, как заворожённая, повествование о трагедии. Имама Хусейн был обезглавлен, а сестру его Зейнаб заставили с непокрытой головой приблизиться к трону Язида - и увидела она, что тиран играет отрубленной головой её брата.
стр. 54
Совершив древний обряд, знаменовавший в консервативных феодальных семьях переход девушки в период зрелости, мать ввела меня в новый мир. Как он разочаровал меня! Покрывало мешало мне видеть, а ткань, в которую я была закутана, мешала ходить. Под покрывалом было нечем дышать, и я обливалась потом. Когда мы добрались до аль-Муртазы, мама объявила отцу: - Сегодня Розанчик в первый раз надела покрывало.
Последовало долгое молчание. Наконец, отец принял решение:
- Ей незачем носить покрывало. Сам Пророк говорил, что скромность в сердце женщины. Пусть судят о женщине по характеру и уму, а не по тому, во что она одета.
стр. 60-61
1968 год был годом бурных потрясений не только в Пакистане. Бунтовали студенты в университетских городках Парижа, Токио, Мехико-сити, Беркли и Равальпинди. В Пакистане организованные против правительства Айюба выступления начались, когда распространилось известие, что отец арестован и отправлен в Миянвали - наихудшую из наших тюрем. Протесты усилились, когда его перевели в Сахиваль и поместили в камеру, кишащую крысами. В попытке остановить беспорядки, правительство отдало распоряжение о закрытии всех школ и университетов.

Я уговаривала отца разрешить мне поступать в Беркли, где он сам когда-то учился, но отец и слышать об этом не хотел.
- В Калифорнии слишком хороший климат, - объяснил он. - А снежные зимы Массачусетса заставят тебя учиться как следует.

Отец писал мне из тюрьмы: "Мне приятно думать, что у меня такая умная дочка - сдаёт вступительные экзамены в пятнадцать лет. Если и дальше так пойдёт, ты можешь и президентом стать. <...> Почитай о Наполеоне Бонапарте, самом цельном человеке во всей новейшей истории. Почитай об американской революции и о Линкольне. Прочти "Десять дней, которые потрясли мир" Джона Рида. Почитай о Бисмарке и о Ленине, об Ататюрке и о Мао. А главное - читай историю ислама."
стр. 63
В мае 1969 года Айюб отказался от власти, назначив новым лидером Пакистана начальника армейского генштаба, который немедленно ввёл военное положение. В апреле из Рэдклиффа пришло письмо: меня зачислили в колледж с осени 1969. На прощание отец подарил мне томик в переплёте с перламутровой инкрустацией - Коран.
стр. 64
Пошёл второй месяц нашего с матерью заключения в аль-Муртазе, а сад наш уже умирает. До казни отца мы держали десять садовников, которые ухаживали за огромными садами поместья. Когда же аль-Муртаза была превращена в место заключения, режим Зии позволил оставить только трёх. Не могу видеть, как засыхают цветы, особенно отцовские розы. Его любимцем был куст с голубыми цветами, этот сорт называется "роза мира". Раньше у садовников уходило три дня на поливку всего сада. Сейчас нам требуется восемь, и к тому времени, когда мы поливаем последний куст, первые уже успевают засохнуть.

Я провела самые счастливые часы моей жизни среди этих роз, в прохладной тени фруктовых деревьев аль-Муртазы. Днём воздух был напоен ароматом белых цветов под названием дин-ка-раджа - "король дня", которые мама прикалывала к волосам, как это принято у пакистанских женщин. На закате начинала сильно пахнуть ночная красавица, и её запах придавал особое очарование вечерним семейным беседам на террасе.

стр. 65
Ещё шланги. Ещё поливка. Я разбиваю новую клумбу, высаживаю розы, но они не приживаются. По вечерам я свистом подзываю пару ручных журавлей и радуюсь, когда они бросаются ко мне, хлопая крыльями, и берут хлеб из рук. Для меня это доказательство того, что я существую.
стр. 67
Впервые в жизни я наслаждалась полной анонимностью. В Пакистане фамилия Бхутто вызывала немедленную реакцию, в Гарварде я была просто самой собой. Я влезла в джинсы и свитера, отрастила волосы и носила их распущенными по плечам, гордясь, когда подруги говорили, что я похожа на Джоан Баэз. Регулярно бывала на рок-концертах и кричала на антивоенном митинге "верните ребят домой". Удивительно, но и американские участники маршей, и я стояли на одних позициях: Америке незачем вмешиваться в гражданскую войну в Азии.
стр. 77
[вторжение Индии, отделение Бангладеш, заседание ООН]
... Возникает ситуация, при которой одновременно по одному телефону звонит госсекретарь США Киссинджер, а по другому - глава делегации КНР. Киссинджер крайне встревожен возможностью китайского вмешательства на стороне Пакистана. Мой отец встревожен тем, что этого может не произойти.

В отцовский номер приходит американская во главе с Бушем. Он вручает мне свою визитную карточку:
- Мой сын тоже учится в Гарварде. Если вам что-нибудь будет нужно, звоните мне.
Всё это время я провожу в спальне у телефона, записывая подлинные указания, передавая фальшивые.
- Входи во время переговоров, - распоряжается отец. - Если у меня советская делегация, скажи, что звонят китайцы. Если американцы - скажи: русские на линии или индийцы. И никому не говори, кто у нас на самом деле. Основное правило дипломатии - никогда не выкладывать все карты на стол, сеять сомнения.
стр. 80
За две недели войны мы потеряли четверть ВВС и половину флота. Казна была пуста. Мы лишились не только Бангладеш - индийская армия удерживала пять тысяч кв. миль территории Западного Пакистана и 93 тысячи военнопленных. Многие считали, что Пакистан уже не вынырнет. Единый Пакистан, основанный в 1947 году в результате раздела Индии Мухаммедом Али Джинной, прекратил своё существование.
стр. 104
[выборы 1977, НАП (нац. альянс Пакистана) vs ПНП (партия Бхутто)]
Оппозиция продолжала нагромождать ложь за ложью. Глава Джаммат-е-ислами заявил на избирательном митинге в сельской местности, что голос против НАП есть голос против Бога.
стр. 105
Именно отец дал стране первую исламскую конституцию, создал министерство по делам религии, его правительство напечатало первое пакистанское издание Корана, отменило квоты на число паломников в Мекку, ввело обязательный исламият (закон Божий) в школах, организовало телепрограммы для изучения арабского, учредило комитет по наблюдению за луной, чтобы покончить с разногласиями по поводу начала поста в месяц Рамадан.
стр. 107
Посыпались сообщения о неожиданном появлении на улицах Карачи банд на мотоциклах, оставлявших за собой подожжённые кинотеатры, банки, винные магазины, дома с флагами ПНП. Сожгли заживо семью из тринадцати человек, и, когда в предсмертной агонии одна из жертв попросила воды, бандиты помочились ей в рот. Линчевали члена ПНП. Министры и члены парламента от ПНП получали письма - их обещали убить или похитить их детей. В Карачи начался кошмар.
стр. 109
Моя подруга Самия писала, что с марта в стране появилось столько долларов, что их цена на чёрном рынке упала на 30 процентов. Я обратила внимание на сходство происходившего с методами экономического подрыва Чили, применённого ЦРУ для содействия военному перевороту. Подозрительной казалась и высокая эффективность стачек, устраиваемых НАП. Когда отец пришёл к власти, ему стало известно, что в 1958 году США проводили с пакистанской армией секретные маневры с целью обучения пакистанцев выведению из строя правительства через организацию забастовок.
стр. 110
Я не хотела верить, что США участвуют в активной дестабилизации избранного правительства. Но у меня не выходила из головы фраза Киссинджера, обронённая им во время его визита в Пакистан в 1976 году. Речь шла о твёрдой позиции отца продолжать переговоры с Францией о заводе по переработке ядерного топлива, который обеспечил бы Пакистан энергией. Киссинджер предупреждал отца о возможных неприятностях исключительно как "доброжелатель".

Я семь лет изучала государственное устройство Америки, и знала, что ЦРУ часто действует независимо и что политика здесь изменяется не вдруг. Было ли когда-то принято решение избавится от моего отца, если его не удастся заставить отказаться от соглашения по ядерной энергии?
стр. 138
Ближе к весне становится ясно, что американцы предпочитают военную диктатуру Зии восстановлению демократии. Теперь Пакистан станет третьим по величине получателем помощи от США, после Израиля и Египта. Советское вторжение в Афганистан называют "рождественским подарком Брежнева Зие".
стр. 140
Для того, чтобы существовать, человек должен совершать что-то, действовать и вызывать ответные действия. Я чувствую, что у меня нет ничего, на чём бы моё существование могло бы оставить отпечаток. Однако отпечаток, оставленный на мне отцом, помогает мне держаться. Стойкость. Честь. Принципы.
стр. 211
Чтобы занять чем-то свой мозг, я записываю всё, что со мной происходит, в маленький блокнотик, который сочувствующий мне тюремщик принёс в камеру. Мне разрешена одна местная газета в день.
- Можете вы приносить мне "Тайм" или "Ньюсуик"? - спрашиваю я начальника тюрьмы во время его еженедельного визита.
- Это коммунистические публикации, а они запрещены, - отвечает он.
- Какие книги есть в вашей библиотеке? - я делаю ещё одну попытку.
- У нас здесь нет библиотеки.
Сидя в своей одиночке в Суккуре, я приходила к выводу, что власти готовят моё убийство. В Суккур приехал генеральный инспектор тюрем и сказал:
стр. 212
- Они пытают людей, чтобы те оговорили вас и сообщили о вашей связи с "Аль-Зульфикаром". [по официальной версии в то время - основанное в Кабуле братом Беназир вооружённое крыло ПНП] Я видел мальчика из вашего дома в Ларкане, у него были вырваны ногти. Я не знаю, многие ли смогут выдержать это и не сломаться.
стр. 219
Файзал Хайят, юрист, землевладелец:
12 апреля 1981 года четыреста полицейских окружили мой дом в Лахоре. Избив слуг, меня арестовали.. Раз в два дня меня водили на допрос.
- Мы даём тебе возможность, которая предоставляется только раз в жизни. У тебя всё впереди. Ты должен сделать только одну вещь - дать показания, что мисс Беназир и её мать замешаны в дело с захватом самолёта.
стр. 220
Я отказался.
- Мы сделаем тебя министром. Мы восстановим разрешение на открытие твоей фабрики, ты разбогатеешь.
Я продолжал стоять на своём.
- Мы можем загнать тебя за решётку на двадцать пять лет. Мы не нуждаемся в доказательствах.
Три месяца я провёл в камере размером пять на четыре фута. Мой рост - шесть футов, и я не мог вытянуться. Днём температура в камере превышала 45 градусов. Губы так болели, что я не мог сделать глоток. Кожа покрылась волдырями, и по всему телу пошли чёрные пятна. В нашем блоке камер один за другим заключённые стали умирать от тепловых ударов. Ни у кого не было даже простыней. Нам приходилось спать на цементном полу рядом с открытой зловонной дырой, которая служила туалетом. Мы подвергались набегам муравьёв, тараканов, ящериц, крыс.
стр. 221
Еда состояла из хлеба с камушками и песком и жидкого карри, покрытого слоем мух. Я постоянно страдал от приступов дизентерии, малярии и холеры. Целыми днями я лежал в своих рвотных массах. Они привели мою мать, пообещав ей: двадцать пять лет, если он не согласится дать показания против семьи Бхутто.
- Не позволяй им запугать тебя, Файзал, - сказала она в их присутствии.
стр. 222
И никто из политзаключённых, запертых в Лахорском форте, не сделал этого. Мы все происходили из хороших семей, которые в течение многих поколений служили либо религии, либо государству. Ни один из бывших государственных служащих не согласился дать показания против семьи Бхутто.
стр. 244
Я подозревала, что ЦРУ крепко связано с ролью Пакистана в афганской войне. Но я не могла себе представить степень участия ЦРУ в поддержке Зии и его режима, пока через несколько лет не прочитала книгу американского журналиста Боба Вудворда "Чадра: секретные войны ЦРУ". "Отделение ЦРУ в Исламабаде было самым многочисленным в мире".
стр. 258
Опять взялись за женщин, включая Назиру Рана Шаукат, жену генсека ПНП. Её пытали током и допрашивали, не давая спать, в течение 23 дней. Следующие 7 месяцев её держали в камере, где вместо туалета был лоток, который меняли два раза в неделю. Зимой ей пришлось спать на цементном полу без одеяла и свитера. Когда её наконец перевели под домашний арест, она не могла ни ходить, ни говорить.
стр. 262
Терроризм. Насилие. Разорвётся ли когда-нибудь этот круг? Только за последние несколько месяцев были совершены покушения на президентов Бангладеш, Ирана и Египта. Мне было жаль Садата, его семью за такой жестокий конец жизни. Ещё ребёнком, я была ярой сторонником его предшественника, Гамаля Абдель Насера, восхищаясь его борьбой против британского и американского империализма. Он казался мне гигантом, обещающим построить новый мир равенства из пепла и камней вчерашних одряхлевших королевств и монархий. Я часами сидела в библиотеке отца, читая все книги о нём, которые могла найти, включая его собственную - "Философию Революции". Я не была поклонницей Садата, который пошёл против своего наставника, но сообщение о его смерти неожиданно для самой себя глубоко задело.
стр. 274
25 декабря, день рождения основателя Пакистана, я провела в заточении на Клифтон-Роуд, 70. Когда наступил 1983 год, я подумала, что с 1977 года только один Новый год я провела на свободе.
стр. 348
Я хотела показать лицо брата родственникам, но, когда гроб внесли в комнату деда, где ждал мулла, чтобы обмыть тело, эмоции хлынули через край. Женщины и прислуга были так переполнены горем. что стали биться головой о гроб. Их головы были в крови.
- Ох, у него шрамы по всему телу, - сказал один из слуг.
- Не рассказывайте мне , - сказала я ему. Но он не мог остановиться.
- Ему отрезали нос, подбородок, потом...
- Хватит! - закричала я. - Теперь он дома, там, где и должен быть.
В каждом поколении, считают шииты, существует своя кербела, повторение трагедии, которая постигла семью Пророка после его смерти в 640 году. Многие в Пакистане поверили, что принесение в жертву семьи Бхутто и наших сторонников стало кербелой поколения.
стр. 353
Его комната была в таком же виде, какой он оставил её 8 лет назад, - ежегодник из школы в Исламабаде всё ещё стоял на полке рядом с приключениями, которые он так любил, и Кораном, который подарил ему отец. Комната Мира тоже была нетронута - плакат с портретом Че Гевары на стене и гарвардский ежегодник в ящике стола.
стр. 368
Дважды т.н. исламский режим Зии не давал мне разрешения на поездку в Мекку. Это была моя последняя возможность, так как я не знала, что меня ждёт. В Мекке мы с друзьями переоделись в белые бесшовные одежды и начали ритуал.
- Аллаху Акбар, - говорили мы всякий раз, проходя мимо Чёрного Камня.

стр 26
"В "берлинской" же редакции "Начала века" [в отл. от издания 1933] Белый уделяет фигуре Минцловой не "страничку-две", а делает её центром большого фрагмента своих воспоминаний, человеком, который во многом определяет и жизненные, и литературные, и идеологические позиции его самого в весьма насыщенные годы - с конца 1908-го по середину 1910-го.

И вслед за ним могли бы признаться в таком же влиянии Минцловой Бальмонт, Волошин, Вяч. Иванов, Кузмин, Сомовы, Э. Метнер и другие.

Анна Рудольфовна Минцлолва происходила из семьи обрусевших немцев, многие члены которой были небезразличны для русской культуры. Дед её преподавал немецкий будущему Александру III, отец - известный московский адвокат и владелец огромной библиотеки, которая после его смерти была куплена Н. А. Рубакиным.

стр 28
Известно, что она близко дружила с В. И. Танеевым, а через него входила и в московский учёный круг. Об интересе к ней Тимирязева мы знаем от Белого, но ассистент Тимирязева А. Н. Строганов и его жена были ближайшими друзьями Минцловой на протяжении многих лет. О довольно тесных отношениях Минцловой с Бальмонтом и его женой мы знаем немного, но очевидно, что эти отношения представляли собою известную проблему.

стр. 29
В н. 1900 года она регулярно участвует в спиритических сеансах с Брюсовым и А. А. Лангом-Миропольским. Описание одного из таких сеансов, данное как речь самой Минцловой, сохранилось в дневнике Волошина: "Когда его жена начала пугаться и говорить, что она устала, то Брюсов неожиданным, злым, ироническим голосом сказал, показывая на меня: "Вот пусть она прикажет стульям подвинуться". И я совсекм чужим голосом (мне казалось, что я передразниваю его) приказала стулу - и стул пошёл сам к Иоанне Матвеевне. Тут с ней истерика, и я велела зажечь свечи".

В конце года обнаруживаем её имя среди посетителей Мережковских. Конец этим отношениям положил конфликт Мережковских со Штейнером осенью 1905 года, когда в Париже, выслушав его лекцию, они весьма резко отреагировали на неё. Как описывала позднее М. В. Сабашникова, "... Зинаида Гиппиус, восседая на диване, надменно лорнировала Штейнера как некий курьёзный предмет. "Скажите нам последнюю тайну", - кричал Мережковский, на что Рудольф Штейнер ответил: "Если Вы сначала скажете мне предпоследнюю".

стр. 31
Первый из её переводов, о котором нам известно, был из Новалиса. Она фактически была первым человеком, попытавшимся сколько-нибудь представительно ввести этого столь почитаемого европейскими мистиками писателя в русскую культуру.

стр. 34
[из письма Минцловой летом 1905 после лондонского Теософического Конгресса] "...Весь наш парижский кружок, представители рабочих союзов, доктора мистической философии - все взволнованы и потрясены речами Mrs. Besant. Такой власти слова я никогда не видела, а я слыхала всех русских знаменитых ораторов на своём веку; той силы и мощи, которой дышат слова этой старой, больной женщины в длинном белом халате, не достиг никто из ныне живущих людей".