день особый для русской культуры: смерть Прокофьева, который услышал по радио о смерти Сталина, смерть Ахматовой, премьера Ленинградской (с Самосудом в Куйбышеве)... В 19-м веке это было 21 февр. ст.ст., т.е. смерть Гоголя и Лескова. Очередная календарная глупость - из-за високосных лет для новостильников это было в разные дни. 21 февр. Синод издал Постановление об Отлучении Толстого (анафемы-то не было, за что Синод и критиковали справа) - мера, к-й препятствовал мудрый Александр III, да и Победоносцев писал: "Прочел я первые две тетради ["Крейцеровой сонаты"]: тошно становилось — мерзко до циничности показалось... [но] Запретить во имя приличия — будет некоторое лицемерие".

Жена Максима Шевченко вернулась из Ирака, пишет: "Если коротко - то ужас". Вот её рассказы: 13 заметок, колонка в gzt.ru, заметка в Огоньке, эфир на Эхе Москвы
из сети:
Chile Quake Shifted Earth's Axis

Важно понимание имажинэра как символического отображения реальности, характерного для данного общества в определенную эпоху. У Платона в диалоге "Софист" дается определение двух типов воображения: fantasia и eikasia. Оба они основаны на презумпции, что первичными являются две реальности – разум как мера реальности и порядка всех вещей и объективный мир, воспринимаемый чувствами, которые транслируют ощущения разуму. Они могут делать это корректно или некорректно – тут-то и вступает в дело воображение. Если впечатления от внешнего мира (который реален) передаются разуму (который тоже реален) "правильно" (корректно), то мы имеем дело с eikasia т.е. с таким воображением, которое "позитивно" и вносит минимум погрешностей в процесс передачи. От этого слова произошли слова икона, идол (в смысле образ, образец и эталон). Если возникают сбои в передаче образа – мы имеем дело с фантазией, то есть испорченной передачей, которая перемешивает реальные данными нереальными и все путает. Дугин пишет: "Можно представить это как человека, смотрящего на предметы через аквариум. Если вода в аквариуме прозрачна и чиста, нет рыб, водорослей и других препятствий, то предметы на той стороне видятся ясно и четко. А если в аквариуме кишат рыбы, ползают крабы, вздымая потоки ила и шевелятся водоросли, то предметы на той стороне будут еле видны и между ними и наблюдателем будет происходить настоящая чертовщина аквариумной жизни, не имеющая никакого отношения ни к наблюдателю, ни к предметам на той стороне. Аквариум – это воображение, имажинэр. В логоцентричной философии, в пространстве логоса у него именно такой статус: самое лучшее для воображения – не мешать рациональному процессу (а еще лучше вообще не существовать, чтобы не искажать "реальность"). Дюран предлагает порвать с этим логоцентризмом и перевернуть стартовые позиции: первично воображение, именно оно создает в ходе своей динамической работы и субъекта и объекты внешнего мира. Имажинэр – единственно, что существует. Наш мир (и "наш" - то есть субъектный и "мир" - то есть совокупность объектов) есть результат свободной игры воображения. Здесь мы имеем дело с особой онтологией структурной социологии: единственно, что есть, это "промежуточное". Дюран вводит понятие "антропологический траект". Термин "траект" (traectum) образован от латинского "tras" - "через", "между" и "jacere" - "бросать", "кидать", "метать". От этого же глагола (от его причастной формы – jectum, брошенное) образованы важнейшие философские и научные категории субъект и объект. Субъект – это то, что "положено ("брошено") под" - то есть "под-лежащее". Объект – то, что "брошено ("положено") перед", то что "метнули перед" - то есть "пред-мет". Между ними находится тра-ект, "брошенное между". Антропологический траект – это придание самостоятельного онтологического статуса тому, что находится между – между субъектом и объектом, между природой и культурой, между животным и рациональным, между духом и жизнью, между внутренним и внешним, между проектом (будущего) и историей (прошлым)".

Объект и субъект суть функциональные следствия антропологического траекта, они им конституируются как ролевые идентичности. То есть по этой логике, все происходит в "аквариуме", который и порождает через динамику своей глубинной жизни образ наблюдателя (с одной стороны) и образы предметов (на другой стороне).