XIII   БЛАГО
1. Стремление к благу возникает из конфликта с объективным роком.

2. Опыт неумолимой данности извне ставит воплощенное существо перед альтернативой бунта и послушания.

3. Импульс неповиновения - это прежде всего подозрение, что в реальности воплощается принцип предела.

4. Путь бунта - это перспектива избирательно сконцентрировать на себе всю энергию объективного рока.

5. Стремление к благу опирается на страх быть в оппозиции к реальности.

6. В онтологическом беспокойстве существа есть чувство определенного ритма судьбы.

7. Ритм судьбы задает фиксированные сроки, в которые укладывается драма встречи между существом и реальностью.

8. В безапелляционной финальности этих сроков выражается угроза непосредственно близкой гибели

9. Снятие этой угрозы предполагается лишь в примирении с реальностью прежде роковой развязки.

10. Поэтому всяким воплощенным существом владеет страх опоздать.

11. В этой перспективе вера в благо существует именно как вера в возможность благоприятного исхода.

12. Такая вера не допускает заведомого коварства, присущего бытию.

13. Существо хочет быть уверенным в непогрешимой справедливости объективного рока.

14. Поэтому источник возможной гибели оно ищет внутри самого себя.

15. Ощущение тотальной дисгармонии, присущей бытию, для воплощенного существа всегда принимает субъективную окраску.

16. Только через непознаваемость самого себя ему открывается внеразумность реальности.

17. Это непознаваемость и неопределимость своей внутренней природы воспринимается существом как его принципиальная ущербность.

18. Оно стремиться снискать милосердие объективного рока, раскаиваясь в своей изначальной нищете.

19. Онтологическая трусость воплощенного существа выражается в его ненависти к силе.

20. Сущность силы - это пренебрежение законами вселенской игры.

21. Такое пренебрежение предполагает полное принятие на себя ответственности за неизбежные последствия.

22. Воплощенное существо в своей абсолютной капитуляции перед объективным роком видит в силе источник абсолютной вины.

23. С его точки зрения, сила есть выражение дисгармонической нестабильности.

24. Воплощенное существо всегда видит источник этой нестабильности внутри самого себя.

25. Онтологическая трусость заставляет воплощенное существо отречься от самого себя.

26. Воплощенное существо предпочитает быть скорее в оппозиции к себе, чем к объективному року.

27. Таким образом, оно отказывается от единственной возможности обрести силу.

28. Опорой силы, противопоставляющей себя изначальному произволу, является только антиразумность субъективного начала.

29. Отсутствие силы приводит воплощенное существо к потребности найти оправдание для реальности.

30. Бессилие должно неизбежно выражаться в чувстве оптимальности бытия.

31. Истинная немотивированность вещей абсолютно игнорируется в жажде понимания.

32. Воплощенное существо видит в акте понимания реализацию мудрости.

33. Мудрость есть прежде всего недопущение возможной альтернативы тому, что есть.

34. Неверие в альтернативу вырастает из инстинкта тщетности субъективного внутреннего усилия.

35. Мудрость есть персонализация безысходного имманентизма глобальной реальности в воплощенных существах.

36. В мудрости онтологическая трусость реализуется как онтологическое согласие.

37. Капитулируя перед объективным роком, мудрость ведет к принципиальному безволию.

38. С точки зрения мудрости, ориентированной на благо, в воле осуществляется переход от абсолютной виновности , присущей силе, в абсолютную опасность, связанную с героическим вызовом.

39. Акт воли, как активной сущности силы, - это принятие последствий героического вызова.

40. Такое принятие, по сути дела, есть всегда сознательное отождествление с радикальной дисгармонией бытия.

41. Не являясь изначально субъективной, воля стремится стать таковой.

42. Это всегда есть в конечном счете стремление персонально воплотить внутренний абсурд реальности.

43. Воля стремится актуализовать свою мощь именно через овладение стихией безумия.

44. Такая провокация, направленная против объективного рока, есть презрение к объективному различию между жизнью и гибелью.

45. Будучи совершенной противоположностью воле, стремление к благу является стремлением к метафизической безопасности.

46. Инстинкт воли, присущий субъективному началу, - это прежде всего инстинкт концентрации.

47. Парализующая волевой инстинкт мудрость отрицает полную концентрацию.

48. Мудрость видит благо потенциально присутствующим в непосредственной досягаемости.

49. Сама внутренняя специфика блага неотъемлема от присущего ему качества доступности.

50. Поэтому с точки зрения мудрости, концентрация, ведущая к благу,- это сгущение того, что уже есть в наличии.

51. Волевой инстинкт видит подлинную концентрацию в сгущении темной непознаваемости, присущей субъективному началу.

52. Такая концентрация ведет к полному рассеянию и полному отрицанию всякого потенциального блага.

53. Подлинная концентрация есть путь к категорическому одиночеству.

54. Категорическое одиночество - это отождествление с уникальной внутренней проблемой, заведомо не имеющей реального решения.

55. Отождествленность с проблемой, не имеющей решения, предполагает разрыв с какой бы то ни было преемственностью.

56. Быть в согласии с реальностью означает иметь в ней некий удел, как предмет личной надежды.

57. Воплощенному существу благо является как некое наследство, остающееся от избытка минувшего времени.

58. Надежда на онтологическое наследство, обладание долей в реальности приводит воплощенное существо к полному забвению самой возможности быть одиноким.

59. Именно из отсутствия одиночества рождается миф об избранности.

60. Сама идея избранности предполагает мудрое примирение с разрушительной потенцией судьбы.

61. Избранность проявляется в этом случае именно как предпочтительность в получении наследства.

62. Проблема блага, как ожидаемого наследства, заключается в том, что у него всегда есть некий скрытый владелец.

63. Этот скрытый владелец представляет собой персонализацию объективной реальности, противостоящей существу.

64. По отношению═ к тому, кто стремится реализовать благо, скрытый владелец выступает как обладатель всех бытийных прав.

65. Этот скрытый владелец наделен всей полнотой онтологических возможностей.

66. Он выступает по отношению к ждущему наследства как живое воплощение первопричины, как отец.

67. Поэтому стремление обрести благо есть стремление вернуться к своему бытийному первоистоку, в отчий дом.

68. Истинная природа блага, как того, что всегда заведомо наличествует, проявляется именно в этой тоске по возвращению.

69. Для существа, стремящегося к благу, всякий путь есть всегда только возвращение.

70. Для такого существа идея пути предстает только в виде замкнутого круга.

71. Поэтому реализация пути для стремящегося ко благу есть достижение исходной точки.

72. В конечном счете реальная субстанция блага для отказавшегося от своеволия существа - это абсолютное отсутствие неожиданности.


XIV  МЕССИЯ
1.  Мессия для воплощенных существ есть единственная альтернатива актуальной нищете бытия.

2.  Эта альтернатива предполагает, что в потенции бытия заложено неизмеримо больше, чем открывается в его действительной реализации.

3.  Сущностью этого разрыва между потенциальным и действительным является принципиальная поврежденность бытия.

4.  Принципиальная поврежденность - это нарушение простой самодостаточности бытия.

5.  Неповрежденное бытие представляет собой чистое наличие, свободное от внутреннего конфликта.

6.  Для этого чистого наличия не существует проблемы цели и обоснования.

7.  В чистом наличии изначальный произвол полагает себя непосредственным безальтернативным образом.

8.  Герметическая замкнутость на самой себе в этом случае является совершенно девственной.

9.  Отсутствие альтернативы в бытийном проявлении произвола являет собой первоначальное совершенное блаженство.

10.  Блаженное бытие находится в полном неведении относительно неотъемлемо присущего ему трагизма.

11.  Трагизм герметической замкнутости не проявлен именно благодаря тому, что она еще не повреждена.

12.  В этом состоянии знание герметической замкнутости существует только как знание совершенной полноты.

13.  Свободное от проблемы знание совершенной полноты есть сущность позитивного духа.

14.  Будучи девственным, позитивный дух переживает себя как некую роскошь наличия.

15.  Принципиальное качество блаженства заключено именно в этом переживании.

16.  Поврежденное бытие есть бытие, испытавшее последствия параболического вторжения извне.

17.  Это вторжение обнаруживает возможность несолидарности с бытием.

18.  Сама по себе такая возможность сразу ограничивает власть онтологии над тем, что существует.

19.  Ограничение этой власти переживается позитивным духом как утрата своей изначальной девственности.

20.  Ограничение власти онтологии является радикальным концом состояния блаженства. 

21.  В сущности, прекращение блаженства фиксируется как непреходящая травма в глубинах космической памяти. 

22.  Эта травма определяет программу судьбы воплощенных существ. 

23.  Сама судьба возникает из ограничения власти бытия над существующим.

24.  В программе судьбы воплощена метафизическая ненависть позитивного духа к утрате девственности.

25.  Прекращение изначального блаженства вовлекает позитивный дух в перипетии временного конфликта.

26.  С точки зрения позитивного духа, в космической длительности совершается борьба за восстановление абсолютного господства онтологической стихии.

27.  Поэтому вся сфера переживания воплощенных существ подчинена перспективе искупления.

28.  Для позитивного духа искупление есть уничтожение последствий параболического вторжения в реальность извне.

29.  Сущность этого вторжения есть парадоксальное оплодотворение реальности безусловно чуждым ей началом.

30.  Следствием вторжения в реальность извне является то, что суть вещей отрывается от их простой онтологической основы.

31.  Это означает, что сам факт существования не предопределяет больше внутренней значимости существующего.

32.  Онтологическая тотальность неповрежденного бытия через оплодотворение извне умаляется до простой констатации наличия.

33.  Таким образом, оплодотворенная чуждым себе началом реальность становится выражением глобального абсурда.

34.  Метафизическая сущность абсурда состоит в том, что пребывающая в бытии реальность становится вместилищем принципиально антибытийных тенденций.

35.  Эти тенденции, разрушительные для первоначального естественного бытия, выражает стремление превзойти это бытие радикальным безусловным образом.

36.  Такое стремление есть не что иное, как воля из герметической замкнутости наружу, к источнику параболического вторжения.

37.  Проявление разрушительных антибытийных тенденций представляет собой рождение внутри реальности нового хаоса.

38.  Естественный хаос, предшествовавший девственному бытию, есть бесконечная неопределенность потенций, пребывающих в глобальном произволе. 

39.  Этот естественный хаос представляет собой сырой материал онтологической возможности.

40.  В неповрежденном девственном бытии власть онтологии есть сила контроля над естественным хаосом.

41.  Рождение нового хаоса означает парадоксальное внедрение в сферу наличия онтологической невозможности.

42.  Благодаря новому хаосу причинно-следственные пути предопределения становятся эфемерными.

43.  Сама свобода реализации присущих глобальному произволу возможностей приобретает драматический непредсказуемый характер.

44.  Сфера бытийной реализации становится ареной конфликта между неонтологическими тенденциями.

45.  Именно этот конфликт с его непредсказуемыми последствиями превращает простую бытийную длительность в историю.

46.  Позитивный дух, обладающий абсолютной властью над девственным бытием, не вмешивается в простую бытийную длительность.

47.  Простая бытийная длительность представляет собой естественное исчерпывание первоначальной энергии наличия.

48.  Таким образом, она протекает как равномерная однозначная диссолюция онтологической основы вещей.

49.  В простой бытийной длительности не осуществляется акт свершения, полагающий временные ориентации до и после. 

50.  Рождение истории кладет конец абсолютизму предопределения.

51.  В исторической стихии предопределение превращается в объективный рок, враждебно противостоящий наличному бытию.

52.  Непредсказуемая драматическая свобода нового хаоса создает для позитивного духа необходимость вовлеченности в историческую стихию.

53.  Позитивный дух вынужден принять на себя миссию искупления поврежденного бытия через восстановление его утраченной девственности.

54.  В борьбе со стихией непредсказуемости позитивный дух противопоставляет новому хаосу принцип предназначения.

55.  Посредством этого принципа предопределение стремится восстановить свою утраченную власть.

56.  Принцип предназначения исходит их коллективной вовлеченности воплощенных существ в поврежденность бытия.

57.  Эта вовлеченность находит свое выражение в родовой общности.

58.  Единственной подлинной основой родовой общности является общность гибели.

59.  В общности гибели устанавливается принудительная ответственность воплощенных существ за последствия параболического вторжения извне.

60.  Эта ответственность реализуется в существовании коллективной судьбы.

61.  Принцип предназначения опирается на существование коллективной судьбы.

62.  Коллективная судьба - это прежде всего судьба архетипа, стоящего за конкретными воплощенными существами.

63.  Судьба архетипа выражается в специфически присущем ему типе гибели.

64.  Этот тип гибели есть негативная основа родового объединения существ.

65.  Поэтому вовлеченность в искупительную миссию позитивного духа может проявляться только как жажда коллективного родового бессмертия.

66.  Вовлеченность в искупительную миссию позитивного духа означает для вовлеченных существ ненависть к истории, как к драме неопределенности.

67.  С другой стороны, эта воплощенность утверждает полную зависимость воплощенных существ от фактической манифестации исторической стихии.

68.  Единство ненависти к истории и полной зависимости от ее проявления.

69.  Эта вечность достижима лишь через исцелительную победу позитивного духа, исторически воплощающегося как мессия.

70.  Позитивный дух, воплощаясь в мессии, становится архетипом, в котором реализуется избавление от коллективной судьбы.

71.  Вера воплощенных существ в мессию спровоцирована бременем коллективной судьбы.

72.  Реальная вера рождается только из воли субъективного духа к абсолютной доминации над новым хаосом.

IX   ИСКУССТВО
1. Искусство есть единственная безусловно активная форма человеческой═ деятельности.

2. Все остальные формы человеческой деятельности программируются внешним миром.

3. Все формы человеческой деятельности, кроме искусства, социально обусловлены.

4. Иными словами, за каждой из таких форм стоит родовой миф, определяющий сознание и психику планетарного человечества.

5. Единственной формой человеческой деятельности, которая может определяться личным мифом, является искусство.

6. Искусство питается субъективной волей.

7. В то время как любая другая деятельность обусловлена гипнотическим шаблоном, который навязан человечеству объективным роком.

8. Только искусство может возникнуть помимо каких бы то ни было исходных данных, традиций, методологии.

9. Только искусство не нуждается для своего возникновения в причине.

10. Только искусство не нуждается для своего осуществления в цели.

11. Только искусство может быть эффективным вне всякого направления.

12. Не следует смешивать побудительный творческий импульс, вызывающий в жизни искусство, с причиной.

13. Не следует смешивать впечатление, производимое искусством, с целью.

14. Источником искусства является бессознательное беспокойство существа, находящегося в плену космического сна.

15. В искусстве делается первая попытка противопоставить субъективную волю детерминистической оцепенелости мира.

16. Поэтому только искусство является с самого начала стихийно антиразумным.

17. Поскольку искусство свободно от причины и цели, постольку оно ускользает из сферы диалога между причиной и следствием, который постоянно происходит во всех других видах человеческой деятельности.

18. Таким образом, только в искусстве человеческая деятельность приближается к принципу совершенного восклицания.

19. Искусство начинается до всякого объективного знания.

20. Поэтому только оно одно работает с исходным состоянием неведения.

21. Искусство стремится кристаллизовать это состояние в структуре личного мифа.

22. Этот личный миф представляет собой попытку ответа на опыт абсолютного ужаса.

23. Абсолютный ужас как раз и является подоплекой беспокойства, владеющего художником.

24. Отсутствие объективного знания, которое в конечном счете всегда есть иллюзия, дает художнику более или менее отчетливое понимание, что данности внешнего мира определены неким произволом.

25. Художник предчувствует, что качественная самобытность его личности, то, что он называет своим Я, точно также условна, как и любая внешняя данность.

26.══ В этом предчувствии художник сталкивается с радикальным отсутствием какого бы то ни было резона или оправдания того, что вещи именно таковы, каковы они суть.

27. От опыта немотивированности бытия художника не спасает и апелляция к первопричине;

28. ибо сама первопричина не является подлинно ИНЫМ по отношению ко всему, что она создает.

29. Она сама есть вещь в бесконечном ряду порожденных ею вещей.

30. Ей изначально присущи немотивированность и произвол, которые пронизывают все исходящие из нее следствия.

31. Этот опыт дает художнику бытийное знание о некоем отрицательном равенстве между природой творящей и природой сотворенной.

32. Таким образом, художнику открывается равная немотивированность его личности и результатов его творчества.

33. Такое знание есть для художника единственный выход из плена своей обусловленной объективным роком индивидуальности.

34. Этот выход практически осуществляется как создание художником внутри себя личного мифа.

35. По сути дела, именно в создании личного мифа художник приближается к идее героического вызова.

36. Героический вызов есть не что иное, как своего рода магическая провокация сил судьбы.

37. Сущность такой провокации состоит в том, что на произвол объективного рока художник отвечает произволом субъективной воли.

38. Однако существует радикальное различие между немотивированностью бытия и немотивированностью искусства.

39. Превосходство причины над следствием не содержит в себе принципа духовного приоритета.

40. Поэтому объективный космос не знает идеи истинного величия.

41. Идея истинного величия рождается из противостояния художника абсолютному ужасу бытия.

42. Художник практикой своей субъективной воли, созданием личного мифа стремится выкристаллизовать из вечной ночи негативного равенства реальность духовного приоритета.

43. Тем самым художник причастен к деятельности титанического духа.

44. Эта причастность неизбежно делает художника обскурантом.

45. Динамический обскурантизм искусства проявляется в разрушении родовых мифов, по которым организована стадная жизнь человечества.

46. При этом динамический обскурантизм искусства в своем стихийном выражении окрашен тонами анархизма и индивидуализма.

47. Однако анархизм и индивидуализм только предшествуют реальному восстанию против социального гипноза.

48. Они суть проявления декларативного бунта против коллективистско-гуманистического фетиша.

49. Такой декларативный бунт заранее обречен, потому что он утверждается в рамках человеческого родового архетипа.

50. Реальный духовный бунт невозможен без отрицания всякого родового архетипа и в первую очередь человеческого.

51. Только искусство дает возможность обычному непробужденному человеку примкнуть к титаническому восстанию против родовой судьбы коллективистско-биологических мифов человечества.

52. Практика искусства с позиций титанизма погружает художника в экстаз освобождения от абсурдных императивов разума.

53. Такая практика искусства является частью фаллического самоутверждения.

54. Титаническое искусство как аспект фаллического самоутверждения принимает на себя обет стерильности.

55. Это означает, что результаты практики искусства не должны быть зеркалом человеческого.

56. Иными словами, произведения искусства не могут быть проекцией архитипического гуманоидного сознания с его надеждами и претензиями.

57. Титаническое искусство вырастает лишь из глубинного опыта изначального ужаса бытия.

58. Титаническое искусство ведет беспощадную борьбу против вселенской инерции через создание образов фантастического бытия.

59. Искусство, оперирующее образами фантастического бытия, есть перманентный авангард.

60.═Сущность авангарда - манифестация немотивированности.

61. Немотивированность в искусстве авангарда осуществляется четырьмя главными путями.

62. Первым путем является последовательный и всеохватывающий антипсихологизм.

63. Вторым путем является освобождение от диктата времени.

64. Третьим путем является разрушение пространства.

65. Четвертым путем является разрушение фиктивного образа или, иными словами, освобождение от гегемонии архетипов.

66. Необходимым атрибутом титанического искусства является его изначальная сущностная анонимность.

67. Изначальная сущностная анонимность рождается из тотального безумия, постигнутого как предельная истина.

68. Необходимым атрибутом титанического искусства является его программная ориентированность .

69. Источником программной ориентированности титанического искусства является лишь═ доктрина радикального магического свершения.

70. Носителями этой доктрины являются лишь те, кто без остатка вобрал в себя и преодолел изначальный космический ужас бытия.

71. Художник авангарда видит в них провозвестников реального чуда.

72. В бездне реального чуда исчерпывается и исчезает искусство.


X   УЖАС
1. Основа изначального ужаса есть отсутствие истины.

2. Отсутствие истины предшествует всякой иллюзии о ней.

3. С самого начала существо загипнотизировано иллюзией истины.

4. Поэтому с самого начала для любого существа закрыт опыт ужаса.

5. Любое существо является самим собой в силу загипнотизированности.

6. Эта загипнотизированность представляет собой броню защитной цензуры.

7. Сон существа охраняет его от уничтожения изначальным ужасом.

8. Цензура загипнотизированности реализуется в трех слоях защиты.

9. Первым слоем является укорененность существа в роде.

10. Этот слой является наиболее близкой существу планетарной цензурой.

11. Второй слой есть воплощенность существа.

12. Этот защитный слой представляет собой космическую цензуру.

13. Третьим слоем является гипноз всеобъемлющей вечной реальности.

14. Он представляет собой последний рубеж метафизической цензуры.

15. Опыт существа, контролируемого цензурой, лишен всяческого значения.

16. Лишь преодоление этих трех слоев гипноза последовательно открывает переживание ужаса.

17. Первый порог ужаса - это встреча субъекта со своей неопределимой сущностью.

18. В неопределимой сущности открывается немотивированность собственного Я.

19. В этом опыте разоблачается иллюзия родовой укорененности.

20. Здесь существо обнаруживает внеразумность своей подлинной природы.

21. Ее внеразумность предстает для субъекта как перспектива НИЧТО.

22. С этого момента субъект начинает различать между НИЧТО и своим личным неведением.

23. Уже этот первый опыт ужаса есть принципиальный опыт гибели.

24. С этого опыта начинается изгнание фикции Я из духа субъективного.

25. Второй поток ужаса - это опыт вселенского потока жизни.

26. В этом опыте существо познает основу собственной воплощенности.

27. Вселенский поток жизни - эта мираж, порождаемый космической вагиной.

28. Этому миражу присуща иллюзия вечно возобновляющейся победы над НИЧТО.

29. В действительности во вселенском потоке жизни воплощен универсальный аспект гибели.

30. В этом опыте существо освобождается от гипноза своей космической причинности.

31. Третий порог ужаса есть обнаружение тщеты, присущей глобальной реальности.

32. Это тщета есть не что иное, как фундаментальная незначимость бытия.

33. Существо обнаруживает, что метафизическая безусловность реальности не является для его внутреннего мифа достаточной гарантией.

34. При этом опыте переживается бессмысленность аппеляции к первопричине.

35. Опыт трансцендентной тщеты есть начало различения между НИЧТО и НЕТ.

36. Преодоление трех порогов ужаса соответствует разрушению трех слоев защитной цензуры.

37. За этим следует выход в бездну реального безумия.

38. Реальное безумие становится единственным подлинным достижением субъективного духа.

39. Только в нем полностью проявляется абсолютный ужас.

40. В реальном безумии воплощается сущность ужаса, как универсального растворителя.

41. Разрушительной силе ужаса дана возможность растворить все причинно-следственные связи и саму первопричину.

42. Эта сила растворяет всякую иллюзию субъективного переживания.

43. В конечном счете в абсолютном ужасе растворяется иллюзия истины.

44. Разрушительная сила ужаса бессознательно предчувствуется всяким существом даже в его глубоком онтологическом сне.

45. Это бессознательное предчувствие проявляется как тоска по разуму.

46. Иными словами, личный сон - это надежда на то, что реальность разумна.

47. Тоска по разуму мотивируется жаждой спасения.

48. Универсальный разум представляется как единственная гарантия возможности спастись.

49. Разум указывает на четыре кардинальные ориентации спасения.

50. Первая ориентация направлена вверх и представляет собой загипнотизированность идеей нерождающего отца.

51. Вторая ориентация направлена вниз и представляет собой загипнотизированность идеей рождающей матери.

52. Третья ориентация направлена внутрь и представляет собой загипнотизированность идеей совершенного космического существа.

53. Четвертая ориентация направлена вовне и представляет собой загипнотизированность идеей мессии-избавителя.

54. По этим четырем ориентациям вселенский гипноз контролирует субъективное начало.

55. Диктат универсального разума препятствует различению между ужасом и страхом.

56. Абсолютный ужас обладает сугубо фаллической природой.

57. Страх обладает сугубо вагинальной природой.

58. Сущность страха коренится в наличии ДРУГОГО.

59. Страх рождается из диалога.

60. Первая стадия диалога - это диалог с себе подобными.

61. Вторая стадия диалога - это диалог с первопричиной.

62. Духом диалога пронизаны все слои защитной цензуры.

63. Опыт ужаса становится возможным лишь после полного прекращения диалога.

64. Внутренняя реализация абсолютного ужаса осуществима в практике активного категорического одиночества.

65. Прекращение диалога означает в конечном счете уничтожение трех аспектов разума: причины, цели, направления.

66. Таким образом, прекращение диалога означает уничтожение самой науки, равно как и всех ориентиров.

67. Существо, преодолевшее страх, становится беззащитным перед воздействием ужаса.

68. Изначальный космический ужас есть вершина субъективного опыта, достижимого через инстинкт духовного рождения.

69. Духовное рождение - это превращение энергии абсолютного ужаса в энергию абсолютного восклицания.

70. Энергия абсолютного ужаса является единственной альтернативой могуществу тотального сна.

71. Разрушительная сила ужаса есть оружие субъективной воли.

72. Только после принятия всей полноты абсолютного ужаса осуществляется выход к стихии реальной смерти.

V   ОБСКУРАНТИЗМ
1. Путь к пробужденности учитывает существование только двух реальных сил.

2. Эти две силы диаметрально противоположны друг другу.

3. Первой глобальной силой является сила объективного рока.

4. Сущность объективного рока отнюдь не состоит в предопределенности.

5. Любая предопределенность на самом деле является иллюзорной.

6. Ее содержание так же произвольно, как и определенность любой вещи.

7. То, что объективный рок диктует как непреложную данность, отнюдь не выражает его подлинного значения.

8. Фундаментальная действительность объективного рока состоит в его совершенной независимости от субъективного начала.

9. С этой точки зрения совершенно неважно, как конкретно проявляется объективный рок.

10. Как и всякая наличность, любое его проявление совершенно немотивировано.

11. По сути все его проявления - это проявления так называемого вселенского псевдосознания.

12. Это то псевдосознание, в которое целиком погружен поток мировой жизни.

13. В конечном счете, между вселенским псевдосознанием═ и миражом жизни существует полное тождество.

14. Вселенское псевдосознание содержит в себе несколько уровней, или слоев миража.

15. В первом слое возникают минеральные корни жизни.

16. Эти корни жизни представляют собой первичную кристаллизацию основных энергий, рассеянных в причинно-следственном космосе.

17. Они растут в наиболее темном слое псевдосознания.

18. Этому слою совершенно чужда какая бы то ни было индивидуализация.

19. Во втором слое псевдосознания оформляются начала роста и увядания.

20. В этом слое закладывается наиболее элементарная траектория судьбы.

21. На этом уровне проявляется принцип гибели, как жизненной неизбежности.

22. Поэтому этот уровень служит как бы основой последующей индивидуализации.

23. В третьем слое псевдосознания возникает симуляция личной воли.

24. Для этого уровня характерно первое различение между внутренним и внешним.

25. На этом уровне внешнее безраздельно и очевидно господствует над внутренним.

26. Этот уровень формирует специфический мираж преемственности жизненного потока.

27. Таким образом, в нем впервые становится самостоятельной идея рода.

28. Наконец, в четвертом, финальном слое псевдосознания осуществляется индивидуализация жизненного миража.

29. Эта индивидуализация вырастает как неразрывный комплекс трех иллюзий.

30. Первая из них - это иллюзия непосредственного обращения к своему внутреннему, как к уникально определенному.

31. Вторая - это иллюзия некоторой самостоятельности внутреннего по отношению к внешнему.

32. Третья - это иллюзия безальтернативной самобытности индивидуальной судьбы.

33. Субъективное начало как бы погребено под этими слоями вселенского псевдосознания.

34. Субъективное начало механически принуждено верить в мираж жизни.

35. Во-первых, субъективному началу навязана вера в то, что оно возможно лишь вместе с жизнью и благодаря ей.

36. Во-вторых, субъективному началу навязана вера в то, что оно адекватно проявляется в реалиях вселенского псевдосознания.

37. Четыре уровня жизненного миража суть четыре энергетических потока объективного рока.

38. Единственной силой, противостоящей объективному року, является субъективная воля к пробужденности.

39. Эта воля содержит в себе прежде всего отрицание всего содержания вселенского псевдосознания.

40. Эта воля стремится к разотождествлению принципа субъективного с миражом жизни.

41. Эта воля реализуется в направлении, противоположном формированию жизненного потока.

42. Она начинается с борьбы против наиболее очевидных уровней псевдосознания.

43. В четвертом, индивидуализированном слое псевдосознания иллюзия утверждается самым очевидным образом.

44. Комплекс иллюзий образует подлинную одержимость фикцией.

45. По сути дела, эта одержимость находится в основании всей мифологии рода.

47. Субъективная воля к пробужденности выступает по отношению к═ мифотворческому эгоцентризму как безусловно негативная, разрушительная сила.

47. Разоблачая фикцию Я, субъективная воля впервые порождает истинный интеллектуальный нигилизм.

48. Интеллектуальный нигилизм начинается прежде всего с отрицания какой бы то ни было ценности жизни.

49. Он видит в универсальном жизненном потоке особо коварное проявление космического гипноза.

50. Коварство этого миража состоит в противопоставлении хаоса и гармонии.

51. Жизненный мираж внушает загипнотизированным существам страз перед хаосом.

52. Этот страх подкрепляется иллюзией, что неиссякаемая преемственность жизненного потока есть своего рода убежище от НИЧТО.

53. В действительности, именно сама жизнь генерирует гибель как непосредственное выражение собственной ущербности.

54. Интеллектуальный нигилизм не признает преимущества гармонии над хаосом.

55. Хаос, подспудно присутствуя в любой структуре, является самой органикой действительности.

56. Интеллектуальный нигилизм не признает бытийного преимущества жизни перед гибелью.

57. Индивидуальная гибель онтологически более фундаментальна, чем псевдовечность рода.

58. Интеллектуальный нигилизм отрицает значимость иерархии внутри самой жизни.

59. Чем выше интенсивность жизни, тем беспощадней порабощенность роком.

60. Таким образом, интеллектуальный нигилизм методически разрушает все порочные мифы, творимые человеческим архетипом.

61. Субъективная воля к пробужденности, исходя из своего интеллектуального нигилизма, разрушает слой за слоем всю структуру вселенского псевдсознания.

62. Таким образом, субъективная воля открывает, что в сфере жизни не существует подлинно внутреннего.

63. На самом деле подлинно внутреннее вообще не существует в самой имманентной реальности.

64. Далее субъективная воля открывает, что в сфере жизни не существует подлинной судьбы.

65. То, что является судьбой с точки зрения жизни, есть манифестация причинно-следственных законов.

66. Подлинная судьба представляет собой уникальную драму пробуждения, как субъективное решение чисто метафизической проблемы.

67. Наконец, субъективная воля оказывается наедине с самой темной основой жизни.

68. На этом уровне ее задачей является растворение минеральных корней жизни;

69. ибо с точки зрения пробужденности они суть не что иное, как корни неизбывного рабства.

70. Это растворение окончательно освобождает энергию изначального безумия, сгущенную в жизненном мираже.

71. Субъективное начало, разотождествляясь с жизненным потоком, обнаруживает изначальное безумие как субстанцию своей подлинной свободы.

72. Парадоксальная реализация субъективной воли к пробужденности - это путь трансцендентного обскурантизма.


VI   ИЛЛЮЗИЯ
1. Суть всякой иллюзии сводится к отсутствию онтологического подозрения.

2. Онтологическое подозрение - это интуиция внутренней драмы, присущей любому аспекту реальности.

3. Эта драма состоит в том, что всякая вещь укоренена во враждебной ей основе.

4. Таким образом, внутри всякого порядка скрыто радикальное отсутствие гармонии.

5. В частности, следствие находится в тайной онтологической вражде со своей причиной.

6. Интуиция внутренней драмы есть источник активной настороженности.

7. Фундаментальная ориентация активно настороженного существа есть онтологическое подозрение.

8. Онтологическое подозрение развивается как онтологический скепсис.

9. Онтологический скепсис представляет собой глубокое отчуждение от непосредственной стихии жизни.

10. Это означает изначальное неотождествление с какой бы то ни было данностью.

11. Первичной данностью, с которой встречается существо, является опыт его внешних органов чувств.

12. Этот опыт обладает наиболее непосредственной гипнотической убедительностью.

13. Сила этой убедительности в том, что внешняя данность маскируется под внутреннее переживание.

14. Скепсис относительно непосредственного субъективного восприятия начинается с совершенно четкого различения между внешней причиной и внутренним результатом.

15. Следствием такого различения является подозрение, что внешняя данность коренным образом фальшива.

16. Далее онтологическое подозрение в своей динамике обращается к сфере внутреннего переживания.

17. На этой стадии скепсиса рождается глубокое сомнение относительно трех аспектов внутренней субъективной действительности.

18. Во-первых, рождается глубокое сомнение в том, что субъективная действительность имеет подлинно внутренний источник.

19. Во-вторых, в том, что субъект является подлинным обладателем своего внутреннего мира.

20. В-третьих, в том, что субъективная действительность соответствует тому, за что она себя выдает.

21. В этом глубоком сомнении выражена интуиция, что внутренний мир субъекта есть порождение неких отчужденных от него механизмов.

22. Эта интуиция подкрепляется наличием такой оперативной стороны внутреннего мира, как сфера побуждений, намерений и стремлений.

23. Само наличие этой сферы указывает на задействованность субъекта, как инструмента неких сил судьбы.

24. Общее развитие онтологического подозрения выражает глобальный кризис доверия к реальности.

25. Этот кризис доверия ведет к реальному безумию, как новой жизненной ориентации.

26. Реальное безумие есть отсутствие онтологической наивности.

27. Онтологическая наивность есть прежде всего безусловное доверие к адекватности внешнего мира.

28. Она также есть безусловное доверие к адекватности внутреннего восприятия.

29. В онтологической наивности выражается нормальный жизненный идиотизм.

30. Таким образом, нормальный жизненный идиотизм является единственной альтернативой реальному безумию.

31. Существо, погруженное в нормальный жизненный идиотизм, является бытийно некомпетентным.

32. Бытийная некомпетентность делает существо сугубо функциональным.

33. В своей функциональности оно прежде всего отчуждено от самого себя, как от подлинного субъекта.

34. Вследствие отчужденности от себя существо отчуждено от истинного смысла ситуации, в которой оно задействовано.

35. Функциональность всегда механистична.

36. Функциональность всегда носит коллективный или родовой характер.

37. Бытийная некомпетентность проявляется в неведении, что функциональная задействованность враждебна субъективному началу.

38. Она проявляется также в игнорировании своего глубокого личного инстинкта.

39. Этот глубокий личный инстинкт выступает как единственное предупреждение внутри существа о драматической дисгармонии реальности.

40. Существо, погруженное в нормальный жизненный идиотизм, не подозревает, что его бытийный статус внутренне противоречив.

41. Такое существо испытывает доверие у родовому мифу о своем бытийном статусе.

42. Таким образом, оно верит в однозначность и недвусмысленность своей онтологической позиции.

43. В действительности, с точки зрения реального субъекта, любой бытийный статус фиктивен;

44. ибо определенность любого бытийного статуса творится произволом внешней судьбы.

45. Нормальный жизненный идиотизм предполагает онтологическую наивность в отношении существа к своему внутреннему миру.

46. Любое состояние внутреннего мира может быть воспринято идиотическим сознанием только через посредство некоего соответствующего ему ярлыка.

47. Эти ярлыки создаются механизмами родовой жизни.

48. Таким образом, идиотическое сознание постоянно мистифицировано относительно реального источника своих мотиваций.

49. Бытийно некомпетентное существо не способно заподозрить внутренне присущую жизни абсурдность.

50. Эта абсурдность есть на самом деле неизбежное следствие глобальной бытийной дисгармонии.

51. Поэтому идиотическое сознание бытийно некомпетентного существа связано фикцией меры.

52. Иллюзия меры есть прежде всего вера в соразмерность различных элементов реальности.

53. Она выражается как вера в присущую действительности адекватность.

54. Это прежде всего вера в адекватность следствия причине.

55. Далее, это вера в адекватность средства цели.

56. Наконец, это вера в адекватность своего субъективного начала бытийному статусу.

57. Вера в адекватность и соизмеримость, якобы присущих реальности, является фундаментальной основой ожидания.

58. Всякое идиотическое сознание естественным образом погружено в состояние ожидания.

59. Ожидание, по сути дела, представляет собой миф о целесообразной последовательности.

60. Ожиданию присущи по меньшей мере две кардинальных иллюзии.

61. Во-первых, это иллюзия обладания определенными онтологическими возможностями.

62. На самом деле функциональная задействованность существа делает его совершенно нищим в отношении сферы возможностей.

63. Во-вторых, это иллюзия некой личной перспективы.

64. Она заключается в том, что смысл каждого актуального состояния якобы может быть раскрыт═ и реализован в его последовательном развитии.

65. В действительности, каждое состояние, присущее нормальному жизненному идиотизму, является детерминированным выражением его онтологической обреченности.

66. Ожидание порождает присущее идиотическому сознанию чувство серьезного.

67. В основе этого чувства лежит убеждение, что доверие существа, оказываемое реальности, действительно значимо.

68. Существо, погруженное в нормальный жизненный идиотизм, убеждено, что его ориентация на онтологическую наивность является оперативной в отношении механизмов судьбы.

69. Чувство серьезного отражает существующий в идиотическом сознании миф о сговоре между существом и реальностью.

70. Такая иллюзия сговора характеризуется предельной скудостью всей сферы восприятия.

71. Существо, погруженное в нормальный жизненный идиотизм, воспринимает реальность, как простое пересечение меду собой и миром.

72. Поэтому для иллюзорного миросозерцания абсолютна недоступна интуиция подлинной бытийной глубины.

1.  Отношение реальности к абсолютному является универсальной проблемой духа. 

2.  В зависимости от решения этой проблемы, решается судьба самой подлинности духа. 

3.  Если реальность в целом действительно является абсолютной, дух - эфемерен. 

4.  Такой вывод неизбежен, поскольку специфика духа заключается в его претензии на некую особость. 

5.  Эта особость духа состоит в его неотождествленности со стихией глобальной инерции. 

6.  Таким образом, дух, как активное начало, находится в определенной оппозиции к реальности. 

7.  По отношению к абсолютной реальности такая оппозиция сводилась бы к пустой иллюзии. 

8.  В этом случае реальность включала бы в себя дух как продолжение собственного всеобъемлющего покоя. 

9.  Природа духа не обладала бы тогда принципиальным качественным отличием от всех других аспектов реальности. 

10.  Это значит, что все различие между недуховным и духовным сводилось бы к различию в степени. 

11.  Духовное являлось бы в этом случае активной сущностью недуховного, максимумом инерции, характеризующей реальность. 

12.  Для такого духовного начала была бы в принципе невозможна сама идея о его особости. 

13.  Таким образом, сама позиция независимости духа от реальности уже указывает на то, что реальность не абсолютна. 

14.  Реальность - это то, что обладает переживанием, или относительно чего возможно переживание. 

15.  Любое возможное состояние реальности в конечном счете базируется на принципе переживания. 

16.  Таким образом, реальность в целом есть не что иное, как тотальное выражение принципа переживания. 

17.  Сознание, знание и опыт являются тремя модусами проявления этого принципа. 

18.  Сознание в самом широком смысле есть то, как реальность видит самое себя во всех своих частностях. 

19.  В этом видении фактически воплощается универсальное мнение реальности о самой себе. 

20.  Знание является частным и относительным проявлением сознания, присущим определенному слою реальности. 

21.  В знании воплощен статус определенного слоя реальности с точки зрения этого универсального мнения. 

22.  В опыте сознание проявляется наиболее элементарным образом. 

23.  .  В самом широком смысле, опыт - это внутренний субъективный вкус онтологической ситуации. 

24.  Возможность переживаний является границей между тем, что есть, и тем, чего нет. 

25.  Принцип переживания доминирует над всей онтологической сферой. 

26.  Это значит, что бытийным статусом обладает только то, что имеет отношение к переживанию. 

27.  Переживание, как безусловный критерий реального, всегда содержит в себе указание на ЭТО. 

28.  Иными словами, фактической тканью любого переживания всегда является актуальность ЗДЕСЬ И ТЕПЕРЬ. 

29.  Таким образом, тотально воплощающая принцип переживания реальность всегда есть ЭТО. 

30.  Постоянство и вездесущность ЭТОГО довлеет над иерархичностью всех планов, из которых слагается глобальное целое. 

31.  Иерархические слои реальности представляют собой не столько замкнутые самостоятельные сферы, сколько различные проекции отношения единой реальности к самой себе. 

32.  Эти слои являются как бы различными направлениями взгляда на одну и ту же реальность, исходящего из одной точки. 

33.  Качество этого ЭТОГО совершенно неизменно вне зависимости от направления взгляда. 

34.  Именно это качество сообщает всем направлениям взгляда однородность и непротиворечивость. 

35.  Таким образом, реальность оказывается бесконечностью ЭТОГО, непосредственно открытой и доступной для самой себя во всех своих аспектах. 

36.  Последним метафизическим результатом отношения реальности к самой себе является ее глобальный имманентизм. 

37.  Сущность оппозиции духа по отношению к реальности, как ЭТОМУ заключается в том, что дух несет в себе мысль об ином. 

38.  В самой общей форме эта мысль подразумевает то, что не контролируется принципом переживания. 

39.  То, что находится вне отношения к переживанию, пребывает вне опыта, знания и сознания. 

40.  С точки зрения принципа переживания, ИНОЕ есть именно то, чего нет. 

41.  Негативный статус ИНОГО по отношению к принципу переживания выражен в том, что ИНОЕ дано как раз через отсутствие переживания, в нулевом опыте. 

42.  Таким образом, реальность, построенная на принципе переживания, не может нести в себе даже намека на мысль об ИНОМ. 

43.  Относительно ИНОГО реальность пребывает в совершенном покое неведения. 

44.  Поскольку мысль об ИНОМ является сущностью духа, его оппозиция есть не что иное, как ориентация на внереальность. 

45.  Дух противостоит реальности именно потому, что принцип переживания скрыто для себя ограничен собственным неведением об ИНОМ. 

46.  С точки зрения духа, имманентное ЭТО, как наиболее универсальный аспект реальности, есть всегда и только НЕ-ИНОЕ. 

47.  Иными словами, реальность не может быть абсолютной, потому что дух предполагает помимо нее нечто еще. 

48.  Это значит, что реальности не присуще качество избытка. 

49.  Самодостаточность реальности сама по себе еще не предполагает ее избыточности. 

50.  Эта самодостаточность, по сути дела, представляет собой герметическую замкнутость, из которой исключена мысль об ИНОМ. 

51.  В самодостаточности воплощается совершенная полнота реальности в отношении самой себя. 

52.  Эта совершенная полнота в принципе совпадает со всеобъемлющей сферой возможного. 

53.  Однако возможное с самого начала предполагает невозможность как свою метафизическую альтернативу. 

54.  Эта альтернатива сразу отнимает качество избытка у сферы возможного. 

55.  Избыток есть то, что не предполагает кроме себя ничего ИНОГО. 

56.  Таким образом, качеством избытка может быть наделен только подлинный абсолют. 

57.  Поскольку самодостаточная полнота реальности не является абсолютной, пребывающий в избытке абсолют безусловно внереален. 

58.  Тожество реального и возможного предполагает тожество абсолюта и метафизической невозможности. 

59.  Поскольку реальность детерминирована принципом переживания, абсолют предполагает в отношении себя простое и чистое отсутствие переживания. 

60.  Таким образом, абсолют есть не имеющее никакого соприкосновения с реальностью ВСЕЦЕЛО ИНОЕ. 

61.  Реальность, как интегральное единство всех модусов существования, лишена несуществующего абсолюта. 

62.  Более того, реальность, в конечном счете, и есть метафизическое выражение этого несуществования. 

63.  Дух стоит в оппозиции к реальности, потому что он ориентирован на присущую только ему перспективу роскоши. 

64.  Эта роскошь может быть воплощена только как реально невозможный абсолютный избыток. 

65.  Поэтому вся самодостаточная полнота реальности, с точки зрения духа, оборачивается безграничностью ее внутренней нищеты. 

66.  Поскольку реальность ничего не знает об ИНОМ, все, что она знает о самой себе, с точки зрения духа, лишено всякой ценности. 

67.  По своей принципиальной ориентации дух не солидарен с каким бы то ни было переживанием реальности относительно самой себя. 

68.  С этой точки зрения, любое переживание находит свое последнее обоснование лишь в тотальном вселенском произволе. 

69.  Только декретом этого произвола определяется универсальное мнение реальности о себе. 

70.  Таким образом, всеобъемлющее самосознание реальности характеризует фундаментальная недуховность. 

71.  Реальность в целом пребывает в профаническом сне. 

72.  Пропасть между реальным ЭТИМ и АБСОЛЮТНО ИНЫМ - это пропасть между неизбывным сном и совершенным пробуждением.


II   ПРОБУЖДЁННОСТЬ
1.  Реальность есть поток инерции.

2.  Единственным активным началом, формирующим реальность, является изначальный вселенский произвол.

3.  Все конкретные проявления его активности совершенно не мотивированы.

4.  Немотивированная активность изначального произвола есть единственная подлинная сила вселенского сна.

5.  Эта сила управляет внешней инерцией наличного бытия. 

6.  Внешняя инерция наличного бытия осуществляется как некий механический порядок.

7.  Эта инерция воплощена в детерминированных причинно-следственных структурах.

8.  Внутренняя инерция произвола имеет хаотический, стихийный характер. 

9.  Именно хаотическая стихия произвола является принципиальной основой детерминистской несвободы.

10.  Декреты произвола, организующие хаос в космос, рождаются по законам непредсказуемой игры. 

11.  Ветер немотивированной активности поднимает с поверхности бытия волны живых существ.

12.  Эти живые существа, погруженные во внешнюю инерцию причинно-следственного космоса, имеют перед собой только две перспективы.

13.  Первой перспективой является простое и непосредственное прекращение наличного бытия.

14.  В этом случае существо вновь растворяется в стихии бытийной неопределенности.

15.  Другая перспектива - это опыт немотивированного ветра, как своей истинной причины.

16.  В этом случае существо навсегда порывает со своей инерционной субстанцией.

17.  Такое существо как бы превращается из волны в айсберг, управляемый немотивированным ветром.

18.  В этой перспективе осуществляется бессмертие, как прямая противоположность естественной гибели.

19.  Гибель и бессмертие равным образом не имеют отношения к пробужденности.

20.  Немотивированный ветер, летящий над океаном жизни, создает иллюзию некой позитивной духовности, как свободного начала реальности.

21.  На самом деле эта позитивная духовность есть самая сущность тотального сна.

22.  Немотивированность позитивного духа порождает и поддерживает неодолимый вселенский гипноз. 

23.  Позитивный дух является самим средоточием глобального имманентизма.

24.  Поэтому позитивный дух поистине антидуховен с точки зрения перспективы пробуждения.

25.  Сквозь реальность дует иной ветер, не поднимающий волн.

26.  Это ветер вне реальности, ветер, проходящий сквозь реальность без контакта, ветер ИНОГО.

27.  Немотивированный ветер позитивного духа свободен от направления, но ветер ИНОГО всегда противоположен ему.

28.  Немотивированный ветер позитивного духа свободен в своем действии, а ветер ИНОГО в своем действии не оставляет следствий. 

29.  Немотивированный ветер позитивного духа не имеет цели, а ветер ИНОГО есть ветер проблемы.

30.  Это проблема пробуждения, как реализации чистой невозможности.

31.  Никакая жизнь, спровоцированная ветром позитивного духа, не имеет выхода на эту проблему.

32.  Жизнь в ее глобальном целом принципиально незаинтересована в перспективе пробуждения.

33.  Жизнь может быть заинтересована только в реализации все более глубоких и тонких форм вселенского гипноза.

34.  В этих формах жизнь освобождается от бремени простой инерции.

35.  Пробужденность во всей ее полноте есть исключающий все остальное опыт отсутствия абсолюта.

36.  Полнота пробужденности состоит, во-первых, в опыте, что нет ничего кроме чистого отсутствия. 

37.  Полнота пробужденности состоит, во-вторых, в опыте, что чистое отсутствие есть актуальный абсолют. 

38.  Первоначальный опыт отсутствия абсолюта есть отсутствие абсолюта в чем-либо.

39.  Это ЧТО-ЛИБО есть просто вся реальность как таковая. 

40.  Первоначальный опыт отсутствия абсолюта обнаруживает, что абсолют внешен глобальной реальности. 

41.  Это значит, что абсолют по отношению к глобальной реальности является ИНЫМ.

42.  Однако в таком опыте отсутствие абсолюта не является еще безусловным. 

43.  Оно обнаруживается не через сам абсолют, а через обездоленность реальности.

44.  Абсолют является ИНЫМ не только по отношению к полноте реальности, но и по отношению к ее нищете.

45.  Это означает, что простое уничтожение реальности не ведет к абсолюту. 

46.  Таким образом, абсолют, как ИНОЕ, ни в коем случае не есть альтернатива глобальной реальности.

47.  Глобальная реальность есть выражение отсутствия абсолюта.

48.  Сущностью абсолюта является его отсутствие. 

49.  Таким образом, между глобальной реальностью и абсолютом утверждается своего рода негативное тожество.

50.  Негативное тожество не означает, что абсолют реален. 

51.  Негативное тожество не означает, что реальность абсолютна.

52.  Негативное тожество означает, что ЭТО есть отрицательное указание на ИНОЕ.

53.  Тотальный сон, как универсальная сущность реальности, всегда есть ЭТО. 

54.  ЭТО есть вкус всякого возможного опыта реальности. 

55.  В ИНОМ нет указания на бытийную противоположность ЭТОМУ. 

56.  ИНОЕ указывает на исключенность реальности из всякого возможного опыта абсолюта. 

57.  ИНОЕ есть вкус пробужденности. 

58.  Пробужденность не является одним из состояний реальности. 

59.  Пробужденность не является суммой всех реальных состояний. 

60.  Пробужденность, как опыт отсутствия абсолюта, противостоит всякому бытийному переживанию. 

61.  Именно поэтому проблема пробужденности для живого существа есть проблема невозможности. 

62.  Для субъективного эта проблема может существовать только как предмет бунта. 

63.  Невозможность не имеет ни корня, ни участия, ни перспективы в возможном. 

64.  Она не является даже отрицанием или игнорированием возможного. 

65.  Невозможное существует только как скрытый поток, всегда противоположный немотивированному ветру. 

66.  Проблема невозможного для живого существа начинается с поворота против вызвавшей его к жизни причины. 

67.  Этот поворот, другими словами, есть восстание против позитивного духа. 

68.  Только через такое восстание живого существа ветер ИНОГО, сталкиваясь с ветром первопричины, обретает силу. 

69.  Внутри носителя бунта рождается перспектива поражения объективного рока. 

70.  Эта перспектива вспыхивает как точка невозможности в беспредельном потоке инерции. 

71.  Даже эта самая малая частица пробужденности оперативна и реальна.

72.  Ее носитель стоит выше всех иерархий спящего космоса.