"В третий раз машет гривою красной луна"

-
ZOOM

это обложка Ирины Гурвич (живущей уже 25 лет в Финляндии) к сб. стихов Сергея Гражданкина, чью поэму "Борбикрена" я когда-то исполнял со своим муз.сопровождением на "Альтернативе" и в "Третьем Пути". И вот текст:

БОРБИКРЕНА
(СНЫ СТАРОЙ КРЫСЫ)

1.

Одиноко брела к своей матери старая крыса,
К изначалу путей Борбикрена седая спешила.
Как лоскут паутины, во тьме ее призрак белеет,
И рюкзак за спиною, как грома далекого призрак.

Это шепоты трав:
«Борбикрена, постой!
Отдохни до утра, —
Мы с тобой, мы с тобой!»

Это шепоты листьев:
«Останься, старушка!
Что ты в темень стремишься,
Старых мыслей пастушка?»

Это шепот стволов:
«Борбикрена, замри!
Покачайся без слов
До прихода зари».

Это шепоты тучи,
Ее влажные сети,
Ласки прядей летучих:
«Мы одни в целом свете!»

Сквозь все вздохи и шепоты ночи, дождя бормотанье
Шла и шла Борбикрена, привычно мечту оживляя,
Меж высоких стеблей осторожно ступая, дремала:
То стонала во тьме, то шептала с улыбкой о чем-то.

Сновидения Борбикрены

Сын Борбикрены, кудрявый Тригорий,
В подвале выращивал тайные корни.

Тригорий с корнями водил хоровод.
Одна из корней полюбила его.
С Борбикреной в то утро сынок не простился,
В зимний сад он по лестнице темной спустился,

Там подругу свою откопал,
Ее белое тело во тьме целовал...

Вновь зовет Борбикрена пропавшего сына:
«Мой котенок, вернись, Борбикрена простила!»

Вот она на песчаную вышла поляну,
Свет бежит по усам, от рыдания пьяным.

Видит — голая дева сидит
На ступнях своих белых. — Мертва? или спит?

Улыбнулась? — нет, нет, свет играет!
По песку Борбикрена тихонько ступает.

Перед девой начертаны мелко значки.

Борбикрена уставилась деве в зрачки.

Тут из девичьих глаз налетел ветерок,
Бобрикрене в глаза заметая песок...

На берегу песчаного карьера
В миг очутилась Борбикрена.

Над озером прозрачным пляшет ветер.
Тригорий плещется в волнах, в их свете.

Вот на берег он в брызгах выбегает,
А девка белая его назад толкает,

И оба падают, хохочут...
Железом синим по небу грохочут...


О поваленный ствол Борбикрена в дремоте споткнулась,
Громыхнув рюкзаком, пробудилась и чутко застыла.
Всё в тумане. В объятьях дождя тишина, как невеста.
Только вдруг разговор молодой к Борбикрене пробился:

«В такую ночь, как эта,
Не спят одни
Старики и поэты.
Вы им сродни?
Продайте нам вашу старость,
Не пожалеете!
А усталость
Бросайте на ветер.

Нам, все равно, по пути,
Не беспокойтесь!
Все мы в пути,
Все мы гости.

Хозяйка этого берега,
Где вы шли,
Этот берег нам вверила...
Вот мы и пришли!
Видите огонек! —
Этот свет
С ваших ног
Снимет пару десятков лет».

На туманный огонь Борбикрена с друзьями свернула.
По краям его в нитях дождя серый сумрак клубился,
Создавая и пряча резные карнизы строенья,
За которым река свое черное тело струила.

Разглядела теперь Борбикрена своих провожатых,
Их глаза и накидки их цвета теченья речного.
Платья птицы, змеи, стрекозы — их наряд составляли.
И добры и одеты со вкусом изящным все трое...

Песня, плывущая над водою

Из-за белых морей,
Из тех розовых стран,
Распустил паруса
Мой корабль-туман.

Мой корабль летит
Из тех розовых стран,
А за ним по волнам
Облаков караван.

Из тех розовых стран,
В трюмах тех облаков,
Ветер белых морей,
Все цветы тех садов.

Замедляют свой ход,
Пристают корабли
Из тех розовых стран
У осенней земли.

От зари до зари
И до самой весны
Песни белых морей
От причалов слышны.

Голос смолк. Борбикрена бледнее тумана стояла.
Эту песню ей мать напевала под пологом снежным,
Эту песню певала под вьюгу сама Борбикрена...

Вот бежит! второпях огибая кротовые кучи,
Вот ступеньки, мосточек и терем на сваях,
Двери — настежь!.. Тут силы старушку покинули разом.

Сновидения Борбикрены

Вот кружатся карты,
Как плавно танцуют!
Здесь гости играют,
Хозяйка вистует.
Танцуют снежинки ее поцелуев,
За даму Крестей их полет голосует:
Стелите постель,
Разводите по спальням гостей.
Говорит насекомое Туз:
«Я Вам снюсь.
Хоть в летах и с брюшком, но не трус, —
Охранять Вашу спальню берусь
И сыграю за Вас:
Музыканты! — трефовый вальс».
Завлекает Хозяйка гостей
В терем снов всех мастей.
Преподносит король королеве Крестей
Всех мастей новостей,
Козырей прозапас...
— Громче вальс!
Согревает крестовый альянс
Тайных мыслей пасьянс,
Всю колоду, всех нас
и —
И раз, два, три — раз...

2.

На подушках из трав водяных Борбикрена очнулась.
Чуть светает, свеча, и Тригорий сидит в изголовьи.
Улыбнулась, Тригорий вздохнул, и слова их смешались.

... Помнишь, мама: зима, старый ельник,
Ты со мной на руках и Отшельник.
Я в дупле у него ночевал,
Он три ночи меня врачевал...

Затянулось мое излеченье,
Заманил меня старец в ученье.
Я искусство его изучил,
Свод наук, их замки и ключи.

Не один я добился причастья,
Много нас, все искали участья,
И свое отраженье искал,
Кто в воде, кто в корнях, кто средь скал...

Солнце встало, а мы и не чаем!
На восточной веранде за чаем
Все сойдемся, и снова вдвоем
Мы с тобою о нас попоем...

И Тригорий свечу загасил и покои оставил.

Из постели своей Борбикрена, как дева, порхнула,
Рюкзачок отыскала, в его тесноте покопалась,
Причесалась, умылась и дверь, как страницу, открыла.
И притихла... А птицы на пиршестве утра кричали!

Песня птицы, живущей на сухом болоте

У меня в травяных коридорах
Каждый кузнечик так дорог!

Тайное делаю явным всегда.

Никогда, никогда
Я не строю гнезда.

Каждый птенчик, как рыбка, в яичке!
Ах, как дивно сияют их личики!

Тень ли, шорох уронит беда —
Явное сделаю тайным всегда.

Пусть хохочут цветочные венчики —
Я люблю золотого Кузнечика.

Ветер мой! Золотая звезда!
Он живет в мире гнезд, в городах.

Там вонючие спят человечки,
Ими правит король — мой Кузнечик, и

Мне поет о любви человечной
Мой сверчочек, мой солнечно-вечный!

Тело его поет всегда.

Ну, когда? О, когда

Он покинет свои города?!

Где плакучие ивы ветвями воды доставали,
Там веранда висела, под нею кувшинки качались.

Стол плетеный накрыт на просторном помосте,
И гостей безмятежные позы на кружеве кресел.

Как костер золотой, на столе самовар, и Хозяйка
На дымящийся чай серебро кипятка проливает.

На веранду от берега мост травяной протянулся.
За перила держась, Борбикрена по стеблям шагала.

Песня Хозяйки

Жизнь — это мостик висячий,
Света и тени созданье.
Шатки перила удачи,
Зыбки ступицы сознанья.

Только вперед продвиженье
В жизни нам служит порукой,
Ветер, моста натяженье,
Вера в союзе с наукой.

Чайка ли с берега взмыла?
К нам Борбикрена шагает,
Держит поводья-перила,
Ветром она управляет. —

Борбикрену Хозяйка целует и рядом сажает...

Ночь туманна, темна,
До краев переполнена снами;
Берег утра — иная страна,
Вы пристали к нему вместе с нами.

Спит на веслах роса,
В камышах наши лодки приткнулись,
Только снов, только снов голоса
Вместе с птицами в хоре проснулись.

Так Хозяйка стола, гребешок в волосах поправляя,
Хор вела. В самоваре, как в зеркале, все отражались.

Застольные песни гостей
Гребешок деревянный,
Праправнук полена!

Ты зачем полюбил
Вещмешок Борбикрены? —

Одинокого сердца
Жестяные елки

И ума одинокого
Шпильки, заколки?

Что же делать? — Так случилось!
Солнце в блюдечке лучилось.

Тайных мыслей подружка,
Голубая заколка,
Лишь блестела лукаво,
Не смутилась нисколько.

Непутевая внучка
Сапожного шила!
Ты зачем, озорница,
Гребешок присушила?

Что же делать? — Так случилось!
Солнце в блюдечке лучилось.

Им любить да нас прощать,
Да вареньем угощать!

Всем хорош наш женишок,
Хороша невеста.
Как у овоща свой срок,
Так у вещи — место.

Кто за песней не мог усидеть, в пляс летел прямо с места.

Облака, вы, облака,
Белые рубашки!
Что в ладонях ручеек,
С милым я в овражке.

Звезды синие очей
Мне ночами снятся.
Просыпаться не хочу,
С милой расставаться!

Не осеннею порой
Паутинка по ветру,
От руки моей любовь
Улетела поутру.

Так шутили и пели за чаем беспечные гости.
Средь гостей мать и сын улыбались, веселью внимая,
Через стол свои взгляды сцепляя, как двое влюбленных.

Наконец, вереница гостей через мост потянулась,
Вместе с криками птиц голоса их в траве потерялись.
Мать и сын среди кресел, как уточки две, примостились.

... Видно, мама, уж так суждено нам:
Покидать материнское лоно,
В эстафете огней угасать,
Чтобы новый огонь воспитать.

Ты от матери свет получила
И сама этот свет мне вручила —
Жизнерадостный солнечный свет,
Ни тоски, ни печали в нем нет.

Но томит нас печаль; эта сила —
Воссиянье иного светила.
И Отшельник направил мой след
По лучам в тот немеркнущий свет.

Не глаза правят светом, а зренье
И упор на свое отраженье.
Я свои отыскал удила,
Меня Белая Дева вела.

За болотом, в бору над холмами
Мы сходились, Отшельник был с нами.
Он учил нас водить хоровод.
Различать, где просвет, где проход.

Но однажды в туманной погоде
Не сдержали мы цепь в хороводе.
Я один затерялся в живых,
Черный Месяц унес остальных.

Меня змеи в ту ночь охраняли,
Мою нить на клубок свой мотали.
Только я этой тайной владел, —
Так Отшельник читал мой удел…

Стрелы света напор свой теряют,
Если стрелы свои заостряют.
Нас давно уже ждут в терему.
От разлук не уйти никому.

Не спеша, друг за другом на берег они перебрались,
Вышли в поле. Тригорий задумчиво белые складки
Кружевного платка на плечах Борбикрены всё гладил.
Ветер пел, мать и сын всё молчали, шаги замедляя.

Песня ветра в поле
Внимание, внимание!
Сужайте свои зрачки,
Имейте одно желание —
Уединяйтесь, дурачки!

Не верьте братьям, не верьте —
Возможность одна,
Одним пожеланием мерьте
Все вещи до дна.

Любимые мысли немедля
Отбросьте, вплоть до последней.
Припомните житие Емели:
«Веленье щучье — мое хотенье!»

Откройте на ветер двери!
Приглашаю вас, дураков, —
Выпьем ваше доверье
На пиру сквозняков!

3.

Борбикрена на сына смотрела и вдруг, словно праздник,
Словно ветер, его обняла и к реке потянула.
Вот ступеньки, мосточек и терем крылатый, —
Двери настежь! — Огни на столах, хор гостей их встречает:

Меж зеленых берегов
Небо отражалось,
У камней, у валунов
Пена колыхалась.
Страна
Зелена,
Шелковистая трава.

Не у берега белье
Бабы полоскали,
Над холмами в облаках
Гуси пролетали.
Страна
Зелена,
Шелковистая трава.

Не белье на шестах
На ветру трепалось,
Стая белая гусей
В волны опускалась.
Страна
Зелена,
Шелковистая трава.

Как на самой быстрине
Острова стояли,
Трубных песен вожака
Гуси ожидали.
Страна
Зелена,
Шелковистая трава.

Не весенняя река
Зелен лед ломает,
Цепь крылатая гусей
В небо улетает.
Страна
Зелена,
Шелковистая трава.

Широко от порога пошла Борбикрена по кругу.
Хор умолк, гости хлопали, музыка вилась в стропилах.

Как береза по осени листья на листья роняет,
Так движенья свои Борбикрена по кругу роняла.

На ходу рюкзачок свой походный она подхватила,
Распустила тесьму и гостей очередно дарила.

Песня Борбикрены

Выйду в поле я широкое,
Стану я на самый краешек.

Как во поле том Ночь-матушка
Во широком пораскинулась,

Из парчи шатер расставила,
Облака кругом — палаточки.

По тому по полю с краешку
Путь-дорожка умостилася.

Уж поставлю я палаточку
Да у самой той дороженьки.

Станут дни ко мне захаживать
Да гостинцев мне принашивать.

Не серчай же ты, Ночь-матушка,
Что стою в твоих владениях.

Ты прими моих подарочков,
Свет-гостей моих остаточки,

А палаточку матерчату
Оставляю я наследнику.

Голубая заколка Хозяйке досталась под хохот.
Гости с криками тотчас плясунью на воздух подняли,
Пронесли анфиладой покоев на красную пристань,
В лодку цвета зари осторожно ее усадили.

Молчаливы леса. —
Где же птиц голоса?
Где цветы, что цвели?
Где они? Где они?

Потихоньку ушли.
Потихоньку усни.
Засыпай,
Баю-бай.

Молчаливы леса. —
Где же птиц голоса?
Где цветы, что цвели?
Все вернулись они.

Потихоньку пришли.
Потихоньку усни,
Засыпай,
Баю-бай

От причала веслом Борбикрена легко оттолкнулась,
И теченье реки ее дум ручеек подхватило.
А над крышами терема в небе цветы распускались
Разноцветных огней — фейерверк в честь Хозяйки, в честь гостьи!

Песня одинокого голоса

Муж ушел в города, я одна, я одна.
В третий раз машет гривою красной луна.

У Хозяйки в дому
Я очей не сомкну.

Кто-то ставень отнял,
Занавеску поднял,

На пол прыгнул, затих.
.. Что за тень? Что за стих?

Все в проеме стоит. —
Вы, Хозяйка? — молчит.

Я к окошку в потемках бреду наугад:
Не Хозяйка стоит — лишь один Ее взгляд...

От закатных краев синей тучею мост надвигался,
На клубящемся гребне народ человечий толпился.

Кто-то крикнул: «Вон дохлая крыса плывет по теченью!»

И мальчишки с моста ее путь возбужденно следили
И с размаху комочки конфетных бумажек бросали.

1986